Бронзовая кожа сакианца еще больше потемнела — словно волна хлынула от шеи к щекам.
— Он пошел за забраком. Я подумал тогда…
— Что он, считай, уже покойник? — спросил И-5.
— Я не оправдываю себя, — отозвался Сал немного резко. — Мой поступок тогда был глупым, недостойным и, да, предательством доброго друга. То, что я делаю сейчас, — это ради искупления своей вины.
— Мой отец погиб… — начал Джакс.
— И ничто из того, что я сделал или не сделал, не сможет это изменить. Независимо от моих действий, Лорн Паван пошел бы за ситхом и погиб бы. Даже если нет, Палпатин или его помощник в конечном счете узнали бы, что он все еще жив, и убили бы его. Поверьте мне — я знаю таких людей, уж это я изучил хорошо. — Сал покачал головой. — Предки моего народа были воинами, но даже им не сравниться — и никто в галактике не сможет сравниться с людьми в кровожадности. И, может… — Туден Сал заколебался, словно состарившись лет на десять, пока вздыхал. — Если бы я отвез И-5 джедаям, как обещал, может быть… — Он осекся.
— Джедаев, может быть, не уничтожили бы, — закончил за него Джакс. — Один ваш маленький поступок мог изменить к лучшему всю галактическую историю.
— Да. — Голос Сала был очень тих.
Наступила минута молчания, во время которой Дижа Дуаре переводила взгляд с сакианца на Джакса и И-5 со скептическим выражением на ее хорошеньком личике. Когда она заговорила, ее слова, казалось, предназначались одному только Джаксу.
— Ну, вот. Еще одно серьезное основание не ввязываться в этот абсурдный, безнадежный заговор. Учитывая всё, что ты знаешь, ты, возможно, последний джедай на планете.
Джакс покачал головой.
— Нет.
— Тогда последний истинный джедай. Да, я знаю, что ты очень ценишь тви'леку, но она не обучалась в Храме.
— Это не умаляет ее как джедая.
Дижа моргнула, очевидно, озадаченная.
— Это неважно. Ты не понимаешь меня — или не хочешь понять. Если этот заговор раскроют и И-5 схватят, это приведет их прямо к тебе — и позволит Императору полностью погасить свет джедаев.
— Свет джедаев? — повторил Джакс. — Это я, что ли? Ладно, тогда мне что, прятаться, ничего не делая, пока я не умру от старости… так ничего и не сделав?
— Родятся новые чувствительные к Силе, — философски заметил И-5. — Кто-то должен обучать их, чтобы они не пали на темную сторону.
Джакс пораженно поднял глаза.
Во имя девяти богов ярости, думал Ринанн, он действительно никогда раньше не думал об этом. Или его просто потрясло то, что это сказала бездушная железяка?
— Отсюда следует, — продолжал И-5, - что, если я должен предпринять эту… миссию, ты должен быть от меня как можно дальше.
Ринанн моргнул. Неужели в голосе дроида прозвучала печаль? Тень нависшей потери? Он встряхнулся.
— Я думаю, что это — еще более веская причина, — сказал он И-5, - для тебя — забыть эту «миссию» и делать то, в чем тебе нет равных: защищать его. — Он склонил рогатую голову в сторону Джакса.
Туден Сал откашлялся.
— Как столь точно отметил И-5, он — независимое существо.
— Когда выключен, — пробормотал эломин.
— Независимое существо, — повторил Сал, — способное принимать собственные решения.
И-5 повернулся к Джаксу.
— Да, у меня действительно есть эта способность, но сперва я хотел бы услышать мнения всех заинтересованных сторон. Особенно твоё, Джакс. В принятии этого решения твой голос для меня — самый весомый.
— Голосование? — Дижа неестественно звонко рассмеялась. — Если мы голосуем, то я против!
— Так же, как и я, — сказал Ринанн.
— И я, — поддакнул Ден.
Все повернулись к Джаксу.
Он по очереди встретил каждый пристальный взгляд, самым последним — дроида, затем покачал головой.
— Я не знаю, — тихо сказал он. — Я просто не знаю. — Он мельком глянул на зелтронку. — Думаю, мне надо куда-нибудь пойти и обдумать это.
И мне, подумал Ринанн, надо кое-куда пойти, где меньше вероятности быть убитым.
Пробус Тесла знал мир Силы.
Он полностью поддался её темным потокам, и в подобные моменты он чувствовал мощь этих потоков, двигающихся вокруг и внутри него, поддерживающих его, обволакивающих его.
Очищающих его.
Сила была удовлетворенностью. Она была целью. Она была всем. Быть инструментом правосудия, абсолютно верить в справедливость этого правосудия, даровавшего великую власть… и без сопутствующей ответственности. Он был молодым человеком, чуть за двадцать; достаточно молодым, когда власть без ответственности была слишком опьяняющей комбинацией. Достаточно молодым, что скорость его возвышения в инквизиции наполняла его жестокой, жгучей гордостью. Оказаться избранным буквально из армии претендентов и сделаться личным слугой самого Темного повелителя — это был сон, ставший явью. Оттачивать мощь под опекой Дарта Вейдера означало пить чистейшую воду, очень близкую к Источнику.