А потом это исчезло, уничтоженное их взаимным страхом.
И чем-то еще.
Он вспоминал это, как будто это было вчера: выход в коридор из палаты, в которой лежала Ларант; фильтрованный солнечный свет, остальные, ждущие его, густой смех Дижи и чувство, что всё будет лучше, легче без мрачной тви'леки…
Что-то холодное и коварное зашевелилось в животе Джакса. Он отнял руки от охлажденной кружки и откинулся назад в кабине, уставившись на игру света в бледно-янтарной жидкости. Им управляли? Он позволил управлять собой?
— Ты как, нормально? Выглядишь так, как будто вся твоя жизнь только что прошла у тебя перед глазами. — Ларант, не сводя своих больших темных глаз с его лица, скользнула в кабину рядом с ним.
Он сжал свою хватку Силы, закутываясь в её ткань, как в успокаивающий плащ. Жизнь, проходящая у меня перед глазами? Да, что-то вроде. Что-то из его жизни действительно промелькнуло перед ним так стремительно, что он не сумел даже коснуться этого, прежде, чем оно ушло. Он повернулся к ней, уловив искреннее беспокойство в её глазах. Сможет ли он когда-нибудь вернуть этот момент?
— Я просто кое-что понял…кое-что нежелательное.
Ее брови поднялись. Он покачал головой, словно стряхивая озарение.
— Утром ты сказала, что Кадж становится дерзким. Я только что понял, что и сам был дерзким. И в чём-то гораздо более важном, чем тренировка с дроидом.
— Сегодня ты только полон загадок. Ты похож на мастера Йоду.
Он снова покачал головой, обхватив руками кружку пива из корня даро.
— Мастер Йода никогда не сделал бы такой ошибки.
Она пристально глядела на него, её глаза, он был уверен, видели больше, чем ему бы хотелось.
— Уверена, если бы ты спросил его, то он сказал бы, что все мы делаем такую ошибку время от времени.
Он открыл рот, чтобы спросить, что она подразумевала под «такой ошибкой», но тут она обратила внимание на нескольких родианцев, которые только что вошли в слабо освещенный грот, рука об руку. Когда она обернулась к нему, он понял, что прошел ещё один из моментов его жизни. Мысль принесла с собой первый шепот паники.
Нет эмоций; есть покой.
— Как твой маленький брат? — спросила Ларант, имея в виду Каджа.
— Прекрасно. Он играл в сабакк с… с ребятами.
— Он играл в сабакк с зелтронкой.
Он что, настолько прозрачен?
— А что, нельзя?
— Нет. Фактически, я думаю, что это хорошая идея. Она может поддерживать его спокойствие. Она творила чудеса с женщиной-тогрутой, тут ничего не скажешь. — Она слегка кивнула на его напиток и чуть повысила голос. — Почему бы тебе не допить это, и мы сможем пойти в какое-нибудь более укромное место?
Секунду он боролся с внутренним конфликтом, смутившись на долю секунды мягкой теплотой её голоса. Нечто поднялось между ними, когда она наклонялась ближе к нему.
Нет страсти; есть спокойствие.
Он отставил кружку и усмехнулся ей, играя отведенную ему роль.
— Я пойду куда угодно, куда ты пожелаешь отвести меня.
Она одарила его взглядом, который со стороны, наверное, выглядел тёплым. Вблизи эффект несколько отличался. Больше похоже на ошпаривающий. Он успокоился.
— Что — перебор? — пробормотал он. Она сгребла его за руку и поволокла из кабины. Они как раз выбирались из кантины, когда у входа мимо них прошла высокая деваронка.
— Ларант! — закричала женщина с широкой ухмылкой. Тви'лека ответила приветствием, если не улыбкой.
— Что за новый дружок? — спросила деваронка с двусмысленным хитрым выражением на красном, мрачном лице.
— Еще не знаю, — ответила ей Ларант. — Но собираюсь узнать.
Они вышли из кантины под летящий им вслед хохот деваронки.
— Новый дружок? — спросил Джакс, когда они прошли квартал. — А что, есть и старый?
— Я встречаюсь в той кантине со многими, Джакс. Контакты. Друзья.
Любовники? Хотел он спросить, но не спросил.
Они спускались на три уровня от самых окраин космопорта в лабиринт туннелей и переулков, столь сложных, что Джакс задавался вопросом, как вообще отсюда может выбраться не-джедай — или по крайней мере, не адепт Силы.
Пока он думал, они, должно быть, прибыли на место назначения. Ларант шагнула к ожидающему эйрспидеру, и их умчало в район, мало чем отличающийся от того, где находилась площадь «Полода». Глубоко в лабиринте переулков стоял старый театр, где для ограниченной аудитории организовывались живые постановки. Лет четыреста назад они были супермодными, но теперь старое здание, знававшее лучшие дни, было покрыто грязью и ореолом былой славы. У него имелась небольшая картинная галерея на первом этаже, где неизвестные Джаксу художники выставляли множество самых разных работ, включающих, с интересом отметил он, несколько световых фресок.