В совещательной появился Майский с кипой бумаг в руках. Сбросил их на кресло, присел рядом и, скатывая бумажные шарики, не глядя начал запинывать их под стол.
- Ну что там с Галей, Петрович? Отчего вчера кровь-то шла?
- Не знаю, не знаю, Серёга… Антонова сделала какой-то укол, вроде бы прошло, но с утра она всё равно очень бледная была…
- Что-то я за неё переживаю. Вот веришь, нет – никогда не принимал в серьёз предрассудки, а сегодня чёрная кошка прямо перед машиной хвостом махнула. Не по себе как-то… Может, смотаться туда?
- Смотаться, смотаться… А давай-ка мы так сделаем: оформим это как служебный выезд, но только на личном транспорте. Кого отправить?
- Да ладно, Петрович, что уж ты спрашиваешь! Давай поезжай, отзвонись сразу, как прибудешь. Отпуск у тебя с завтрашнего дня всё равно уже официальный. Думаешь, ребята не поймут? – проницательно спросил Майский.
- Ребята… Эх, Серёга… Люблю я её, веришь? – и Круглов, сам не заметив, как вырвались наружу эти мысли, обречённо замолк.
Майский усмехнулся и хлопнул майора по плечу.
- Что, думаешь, незаметно? Тайну великую открыл? Да все это давно поняли, Петрович, только вот Галя у нас тут не женщина, а полковник Рогозина. Ладно, едь к ней. Привет передавай!
***
Круглов зашёл в полутёмный подъезд, поднялся по ступеням и нажал на кнопку звонка. В квартире было тихо, никто не спешил открывать. Подождав пару минут, он, всё сильнее нервничая, достал ключи.
Дверь распахнулась. Валиного плаща на вешалке в прихожей не было, нигде не горел свет, не работал телевизор… Стояла тревожная, тяжёлая тишина.
- Галя! Ты здесь, Галя?! – Круглов вбежал в квартиру, забыв захлопнуть дверь, и бросился в комнату. – Галя! Га.. – и застыл на пороге.
Рогозина в луже крови лежала на полу.
========== В Вену. ==========
Москву тихо окутывали сумерки. Около пяти вечера в окнах стали зажигаться огни, тёмные улицы потонули в свете фонарей и фар. На одной из московских окраин, в квартире на первом этаже небольшого дома, было неспокойно. По комнатам метались тени, трещал телефон, пахло йодом, кровью и страхом…
Рогозина, с трудом дыша, лежала на диване посреди комнаты. Рядом, меряя ей давление, на корточках сидела Валентина, в ногах примостился вспарывающий упаковку с лекарствами Круглов.
- Ва…ля… Я же… тоже врач… Я… знаю, что… со… мной… Нужен … пневмоторакс… - кашляя и хрипло вдыхая на каждом слове, натужно произнесла Галя.
- Может, это вовсе не туберкулёз, Галя! Надо в больницу!
- Какая… больница… Валя, быстро!..
- Я не смогу, Галь! – прижав ладони к лицу, Антонова испуганно смотрела на её синюшное лицо.
- Смо… жешь! Я дышать … не могу…
- Тут манометра нет!
- На глаз…
- А наркоз?
- Так… сделаешь… Валя!..
Круглов, не выдержав, подскочил к Валентине:
- Давай делай этот самый… пневморакс… Не видишь, в каком она состоянии?! Быстрее! Что нужно?
- Коля, искусственный пневмоторакс – это не ранку зелёнкой помазать! Надо выкачать лишний воздух из лёгких, чтоб плевра спала, именно это мешает дышать, и горловое кровотечение… Но это делают в операционной, специальной иглой, а потом рентгеном проверяют…
- Делай, что можешь! Где взять операционную! Какую тебе иглу? – пытаясь криком рассеять страшную атмосферу безнадёжности, Круглов дёргал на себя дверцу холодильника, разыскивая шприцы и доставая лёд.
- Я… Я боюсь… Коля!.. Я убью её!
- Хватит! Скорей!
Антонова дрожащими руками перевернула Рогозину на спину и, не попадая пальцами в перчатки, прошептала:
- Позвони Котову, может, тут хоть спирт есть…
- Алё, Костя! У твоих родителей в квартире спирт есть?.. Ну, вино там, коньяк, одеколон! Где?.. Под окном? – не отрывая телефона от уха, Круглов шарил в крошечном шкафчике у подоконника, перебирая пузырьки, баночки и коробки. – А, нашёл! Чекушка! Валя, сойдёт?
Антонова вытянула пробку. По комнате разлился резкий, горький запах спирта. Плеснув из бутылки в первую попавшуюся кружку, она поднесла её к губам Рогозиной.
- Коля! Помоги!
Бросив трубку, Круглов подскочил к дивану и, обхватив Галю за плечи, бережно приподнял.
- Давай, Галочка… Надо выпить…
Стуча зубами о выщербленный край кружки, Рогозина сделала пару глотков и снова закашлялась. Ещё один глоток…
- Галенька, чуть-чуть…
Горечь водки растекалась по горлу, обжигая внутренности и раздирая грудь. На губах оставались тёплые едкие капли… Ополовиненная кружка выпала из рук Антоновой и со звоном укатилась под сервант.
- Всё… получится, Валя…
Валентина обработала шприц спиртом, оторвала комок ваты и, смочив его йодом, подошла к дивану.
- Коля… Уйди пока.
Круглов, кусая губы, поднялся, но Рогозина удержала его и, слабо улыбнувшись, посмотрела на Валю:
- Пусть… остаётся… Он теперь… мой муж…
- Галя! Не смешно! Лучше пока не разговаривай. Я постараюсь быстро… - с этими словами Антонова расстегнула её блузку и йодом протёрла первое межрёберье.
- Галь… Потерпи, ладно? Комарик укусит…
И Валентина, задержав дыхание, ввела иглу под кожу. Дальше… чуть глубже… Когда игла вошла в лёгкое, Галя дёрнулась, и Круглов прижал её к себе. Шприц тут же начал с шипением наполняться воздухом, Рогозина снова закашлялась.
- Всё… Валя…
Антонова мгновенно твёрдой рукой вытащила иглу и прижала к ранке смоченную йодом вату.
- Коля! Бинты! Всё, Галочка, молодчина…
***
Часы показывали семь вечера. Валя и Круглов сидели за столом около серванта и пили чай, время от времени поглядывая на Рогозину. Она спала на диване и, хотя всё ещё была мелово-бледной, дышала гораздо спокойнее.
- И как ты считаешь, где она могла подхватить туберкулёз? – опуская кружку на стол, спросил Круглов.
- Может быть, контактируя с больными, а может, и через вещи… В плохо проветриваемом помещении, например, очень высока вероятность заражения…
- В плохо проветриваемом помещении… Слушай, а ведь Галя недавно ездила в СИЗО с каким-то перцем разговаривать! Он больной был… Точно! Могла она там?..
- Вполне. Камера – идеальный рассадник любых болезней. Только вот меня больше беспокоит не как она заразилась, а что теперь делать… - тревожно глядя на Рогозину, тихо произнесла Валя. – Если она и правда подхватила туберкулёз недавно, то всё не так страшно. Нужно пить рифабутин, потом – курс канамицина, ну и обычная четырёхкомпонентная система лечения, даже без стационара. Но эти кровотечения… Конечно, пневмоторакс даёт облегчение, но в большинстве случаев только временное… Коль, мы ведь не знаем, как долго вам с Галей придётся пробыть в Австрии. Я боюсь, там всё-таки придётся показаться врачу.
Круглов молча постукивал пальцами по скатерти.
- А её могли нарочно заразить? – наконец спросил он.
- Вполне. У неё, думаю, после стольких лет работы в ФЭС много доброжелателей… Ладно, Коля, она сама знает, как себя вести. Знаешь, я ведь сразу подумала про пневмоторакс, ещё когда вы с ночью приехали, но если б Галя не сказала делать, я бы не решилась ни за что…