- Галя. Успокойся. Никакой банк мы не грабили, - медленно произнёс Круглов. - Я холост и живу один. Я тружусь на хорошо оплачиваемой работе. Начальство, - он чуть заметно улыбнулся, - довольно часто меня премирует. Естественно, у меня есть некоторые сбережения. Скажи мне, могу я их потратить на небезразличную мне женщину?
Галя, готовая было высказать Круглову всё, что она думает по поводу бесполезных трат, замерла на полуслове.
- И не говори мне, что ты эксперт! Тут не ФЭС!
И быстро отвернулся, не заметив, как покраснела полковник Рогозина.
***
После этого скомканного разговора в парфюмерной лавке оба старательно обходили любые личные темы. Болтали о погоде, работе, об архитектуре и криминалистике – словом, ничего острого. Но нет-нет и на щеках у Гали вспыхивал яркий румянец…
***
Под вечер на город набежали тучи, резко похолодало.
- Подожди, Коля… - внезапно останавливаясь, попросила Рогозина. – Давай присядем.
- Опять нехорошо, Галь? – обеспокоенно спросил Круглов, склонившись над опустившейся на скамейку Рогозиной. – Воды принести?
- Нет… просто… устала. Сейчас посижу, и… пройдёт, - с трудом ответила она. – Рифабутин надо… выпить.
Круглов схватился за голову.
- Я забыл! Ах ты ж… Галь, давай так. Отсюда… - он вытащил из кармана карту и вгляделся в переплетения улиц, - пара станций до гостиницы, где я забронировал номер на сегодняшнюю ночь. Мы с тобой сейчас доедем туда, а потом я тебя оставлю и быстро смотаюсь до какой-нибудь аптеки. Хорошо?
- Да. Иду, - снова вставая, ответила Рогозина. Круглов подхватил её под локоть, и они под начинавшимся мелким дождём направились к ближайшей станции метро.
*
- Галь, я быстро, раз – и уже тут! Не теряй меня больше!
Дверь за Кругловым захлопнулась, и Рогозина осталась одна в новом номере – на этот раз в крошечной гостинице почти у окраины. Несмотря на отдалённость от центра, тут было куда уютнее – старинный особняк скрывался за густыми ветвями, покрытыми редкой, отливающей золотом листвой. С улицы его было почти незаметно. Несмотря на спокойный день без покушений, взрывов и какой-либо видимой слежки, Рогозина никак не могла избавиться от чувства, будто кто-то непрерывно висит у них на хвосте. Один неверный шаг – и…
Но так не хочется думать обо всём этом, сидя на широкой софе посреди разбросанных платьев и разглядывая такую новую себя в огромном трельяже у стены…Рогозина всё ещё недоверчиво провела рукой по волосам, заправила за ухо выбившуюся прядь. Уткнулась лицом в ладони и задумалась.
Всё по-другому. Как будто не я…
Где-то в глубине души вызревало необычное. Непривычное, тревожащее… Она смутно чувствовала что-то позабытое, словно из далёкого, сладкого сна. Коля. Коля, Коля, Коля… Что дальше? Ладно, сейчас, в Вене, им по легенде даже необходимо вести себя так, будто они действительно … пара. Но потом? В Москве? В ФЭС? И будет ли ещё ФЭС? Для него – конечно. Майор Круглов… Может, Султанов поставит его главой Службы, будет полковник Круглов… А для неё? От ребят никаких вестей. Конечно, полтора дня спустя рано чего-то ждать, но получится ли у них?.. Снова накатило страшное чувство неоправданного обвинения. Господи… Она и сама не помнит, как пережила эти страшные минуты в ФЭС, когда её уводили…
Мысли торопливо бежали, перебивая друг друга, а между тем главная требовала кого-то решения. И этой главной была мысль о Круглове.
Нельзя. Потому что потом не может быть никакого продолжения. Не для того, Галя, ты столько лет была одна, не для того так долго заживала рана.
Не для того, чтобы снова влюбляться…
Рогозина встала с софы, собрала платья. Поправила плед. Подошла к окну и выглянула в осенний сумеречный сад. С неба уже вовсю хлестал настоящий ноябрьский ливень. По узкой дорожке, даже не прячась от дождя, торопливо шагал Круглов, разглядывая светящиеся окна. Галя прикрыла шторы и обернулась спиной к стеклу.
Как ни старалась она не думать о Коле, он упорно стучался в мысли…
Потому что она чувствовала: среди всех этих локонов, тёмного шёлка, кашемировой помады и странных взглядов в ней медленно просыпается Женщина.
*
После лекарства сразу же стало легче. Осталась только усталость от целого дня ходьбы и мутная неразбериха в душе.
- Коль, я, наверно, уже лягу. Голова разболелась…
- Да, Галь, конечно. Завтра я уйду рано, нужно уладить кое-какие вопросы в посольстве. И потом ещё с ребятами свяжусь, узнаю, как у них дела. Пожалуйста, никуда без меня не выходи, ладно? Галь?..
Но Галя уже спала. Круглов осторожно накинул поверх одеяла плед – всё-таки ночи осенью холодные, даже в Вене…
***
С утра майор, как и обещал, ушёл ещё в семь. После его ухода Рогозина пыталась заснуть, но безуспешно. Абсолютно не зная, куда себя деть, она принялась изучать русско-немецкий разговорник. Потом долго смотрела на телефон, не решаясь позвонить отцу. Конечно, она предупредила Круглова, но всё равно беспокоилась. Кто знает, что сейчас творится в Москве вокруг этого дела с её арестом? В конце концов она схватила трубку, набрала выход на международную линию, код России, потом Москвы, и наконец номер сотового. В ухе зазвучали длинные глухие гудки.
Когда Рогозина уже решила, что к телефону никто не подойдёт, сквозь треск и шипение до неё донёсся знакомый голос:
- Алло! Кто говорит?
- Папа…
- Галочка, это ты? Всё в порядке? Ты ведь в Вене?
- Папа… - отчего-то резко перехватило дыхание, к горлу подступили непрошеные слёзы. – Ты же не поверил, правда, папа?
- Во что? В эту чепуху о том, что ты кого-то убила? Галя, за кого ты меня держишь? Как я могу в это верить? Галочка, девочка моя, ты что, плачешь?
- Нет, нет… Папа, как мне возвращаться в Москву? Что дальше?..
- Галь, ты чего? Нельзя, нельзя так. Успокойся, в жизни всякое случается. И не такое переживём. Всё образуется. Ребята твои вчера приезжали, поговорили мы. Они это дело расследуют, будь спокойна, уж тебя-то не подведут. Галя… Только ты осторожно будь, ладно? Всё-таки страшно мне за тебя…
- Папа… - срывающимся шёпотом произнесла Рогозина. – Папа, что мне делать? По-моему, я влюбилась…
В трубке послышался ласковый смех.
- Галочка, родная моя! Неужели я дождался!.. Человек не может вечно быть один, запомни.
***
Круглов возвращался из посольства. Формальности были улажены, подписи поставлены. Оставалось решить, чем же заняться сегодня. Он очень хотел сходить в знаменитую Венскую оперу, но захочет ли Галя? Или в кино? Наверное, можно найти что-нибудь на английском… Размышляя и рассматривая развешанные по городу анонсы и афиши, майор не заметил, как столкнулся с высоким, представительным гражданином.
По-немецки извинившись, он поднял глаза и изумлённо застыл. Перед ним, хмурясь, стоял не кто иной, как генерал-лейтенант Ишимов. Пристально вглядевшись в лицо, он сразу узнал майора.
- Здравствуйте, Николай Петрович. Как отпуск? - учтивый равнодушный вопрос.
- Спасибо, замечательно. Давно пора было отдохнуть – работа у нас нервная… - стараясь не выдать своего удивления, ответил Круглов.
- Нервная, нервная, - кивнул Ишимов. - Особенно в свете последних событий… Я про вашего начальника говорю. Бывшего, естественно. Очень прискорбно.
- Я понял, - холодно произнёс Круглов.
- А знаете, это ведь хорошо, что мы встретились, - как ни в чём не бывало продолжил генерал. - У меня к вам есть серьёзный разговор.
- Я слушаю.
- Это не для улиц. Я планировал поговорить с вами в Москве после возвращения, но чем раньше, тем лучше. Как вы смотрите на то, чтобы встретиться завтра в пять в ресторане «Хансен»?