— Мне достаточно нескольких ночей. Свое я уже получил.
— Врешь, приятель, — отозвался Бо и потушил сигарету. — Ты забыл, что я слушал твои песни? Если между вами все кончено, то я — янки-саквояжник.
Посмотрев в глаза Бо, Дейн понял: тот ни на йоту не поверил ему, Дейн сам не верил себе, хотя говорить правду не имело смысла, чтобы не сыпать соль на раны.
— Добро пожаловать на юг, мистер саквояжник, — произнес Дейн, подражая южному акценту Бо. — Скажи-ка лучше, сколько ты заработал, эксплуатируя мои скромные таланты?
— Не увиливай! Тебе уже известно, что я удачно продал твои последние песни.
— А остальное не твоя забота, Бо. — Дейн чуть повысил голос, давая ему понять, что продолжать разговор в таком же духе он не намерен. — Да, эта женщина вдохновила меня. Что ж, теперь пора двигаться дальше, дабы не засохнуть от тоски.
Бо сцепил пухлые пальцы и кивнул:
— Ладно. Где, говоришь, ты будешь выступать на этой неделе? Возможно, я приеду послушать тебя. И приведу знакомых.
— Весьма признателен. — Дейн выпрямился, вдруг почувствовав, что его шея и спина затекли — скорее всего от неудобной позы. — Сегодня я даю концерт в «Курильщике Джо», завтра — в «Молчунье», а в выходные — в «Головорезах».
Бо нацарапал названия баров в блокноте.
— А потом уедешь?
— В Новый Орлеан.
— Домой?
Дейн резко вскинул голову, почувствовав в словах Бо подвох. Агент невозмутимо встретил его взгляд. Дейн покачал головой:
— У меня нет дома. Просто хочу послушать местных музыкантов и попробовать сочинить еще что-нибудь.
— Надеюсь, ты сообщишь мне свой новый адрес? Иначе как я смогу пересдать тебе чек?
— Непременно. — Дейн поднялся и протянул руку: — До встречи, Бо.
После крепкого рукопожатия Дейн покинул роскошно обставленный кабинет агента и на минуту задержался в приемной, чтобы прошептать комплимент в ухо секретарше. Она залилась смехом и погрозила Дейну карандашом.
Легкость, беззаботность, хладнокровие. Надо как следует запомнить эти ключевые слова.
Посмотрев вслед клиенту, Бо вызвал секретаршу.
— Соедините меня с Каролиной Брэдфорд. Она остановилась в «Ролодексе» под фамилией Девлин.
Если Дейн не захотел выслушать то, что передала ему Каролина, тем хуже для него. Избежать встречи с ней самой Дейну не удастся.
Бар «Головорезы» собирал особую публику: сильно пьющих мужчин, зарабатывающих на жизнь тяжелым физическим трудом, и их немногочисленных подружек. Хозяин бара гордился тем, что у него подавали напитки для настоящих мужчин — скотч, бурбон и пиво. Никакого вина и коктейлей, а кофе только после полуночи.
Когда-то Дейну нравилось бывать здесь, играть на скрипке, болтать с бывалыми парнями, развалившимися на стульях и табуретах. Они беседовали о странствиях и капризной удаче. Сюда не заглядывали те, кто вел размеренную, оседлую жизнь. В «Головорезах» Дейн чувствовал себя своим — таким, каким он был до встречи с Каролиной.
И каким надеялся стать вновь.
Он допил последний глоток второй порции скотча и оглядел посетителей бара. В зале было дымно от десятков тлеющих сигарет. Завсегдатаи здоровались, гулко похлопывая друг друга по плечам. Слышались сальные шутки и скабрезные анекдоты, жалобы на работу, начальство и весь мир.
Дейн считал, что в таком месте он наверняка забудет о Теннесси. Завтра он уедет, помудревший, разбогатев на десяток-другой долларов. Он усвоил жестокий урок.
Пододвинув свой стакан бармену, Дейн поднялся со стула и направился в заднюю комнату бара, где оставил свою скрипку. Предстояло настроить ее и разогреть руки. Здешняя публика не прощала небрежности.
Одного взгляда на посетителей бара «Головорезы» хватило Каролине, чтобы пожалеть о том, что она пришла сюда одна. Должно быть, именно такие заведения Дейн привык посещать, когда скитался по свету, нигде не задерживаясь подолгу. Каролина не одобряла подобного образа жизни. Узнав об этом, Дейн честно попытался измениться, но Каролина отвергла его.
Вот он и вернулся к прежней жизни — к прокуренным барам, к импровизированным концертам, бесчисленным переездам с места на место, множеству знакомых и паре настоящих друзей. Пустая жизнь, беспросветная и внушающая страх. Она высасывала из человека все соки, оставляя лишь боль и отчаяние.
Каролина чувствовала себя смертельно раненной и уязвимой. Без Дейна, без его искрометного юмора, дружбы с Квентином, страсти и любви в душе Каролины возникла пустота. Только теперь она поняла, как жестоко ошибалась, и это понимание придало ей сил.