Римо впервые заметил надгробный камень со своим именем.
— А, вот он какой! Ну, Смитти, вы поскупились. Могли бы и на ангелочка потратиться.
— И так хорошо, — сказал Смит. — На этом самом месте несколько дней назад была убита женщина — в тот момент, когда возлагала цветы на могилу.
Цветы, Римо, упали на вашу могилу.
— На мою? А кто она такая, эта женщина?
— Чтобы это выяснить, пришлось провести целое расследование. С толку сбивало то, что цветы лежали на вашей могиле, а человек, который убил женщину, был тем самым киллером из Детройта.
— А женщина? Кто была эта женщина? — повторил Римо.
Смит вытянул из папки лист бумаги и фотографию.
— Ее звали Мария Дефуриа. Она была бывшей женой киллера-мафиози по имени Джезуальдо Дефуриа, в профессиональных кругах известного своим пристрастием к пистолету «беретта-олимпик».
— Ну и при чем здесь я?
— Погоди, Император же объясняет, — сказал Чиун.
— Джезуальдо Дефуриа — так звали человека, которого вы, Римо, принимали за вашего отца. Но на самом деле вашим отцом он не был.
— Да ну? Докажите!
— Вот копия записки, найденной в доме Марии Дефуриа. Можете потом прочитать ее сами, но сейчас, позвольте, я перескажу в двух словах. Женщина обнаружила, говорится в записке, что ее бывший муж обучил их сына, Анджело, собственному ремеслу. При исполнении одного из заданий мафии сына схватила полиция. Обвинение в убийстве пало на него. На самом же деле убийцей был отец, а сын у него — только подручным. Соблюдая кодекс чести мафиози, сын не выдал отца и был казнен за убийство.
Смит показал куда-то за спину Римо.
— Его похоронили здесь, на семейном участке, рядом с вашей могилой.
Римо прочитал имя Дефуриа на соседнем надгробии.
— Значит, парень, который лежит рядом со мной, тоже казнен за преступление, которого не совершал, — прямо, как я?
— Странное совпадение, — согласился Смит. — Но Уайлдвуд — это, согласитесь, не Арлингтонское национальное кладбище. В конце концов оно рядом с Ньюарком. Позвольте, с вашего разрешения, закончить историю. Дефуриа пытался помириться со своей бывшей женой и, видимо, проговорился ей о невиновности сына. Мария решила сообщить об этом властям. Об остальном можно только догадываться. Вероятно, по пути в полицию она остановилась положить цветы на могилу сына. Дефуриа за ней следил. Они поссорились, он в нее выстрелил, а цветы упали на вашу могилу.
— Но он называл себя Римо Уильямс!
— Убив бывшую жену, он был вынужден уехать из города. Даже мафия не одобряет такого рода убийства. Он знал, что ему придется жить под чужим именем, и взял то, что было высечено на камне, к которому его жена уронила цветы. Ваше имя, Римо. Если бы цветы упали по другую сторону вашей могилы, он, вполне вероятно, назвал бы себя Д. Колт.
— Но ведь у него были все мыслимые документы и удостоверения личности! сказал Римо — В наши дни, имея немного денег, несложно купить любое удостоверение, ответил Смит.
— А фамильное сходство? — не унимался Римо. — Особенно вокруг глаз?
— Сходство действительно было, — признал Смит. — Но не фамильное. Вы оба, по существу говоря, занимаетесь одним ремеслом. Причастность к смерти не может не оставить своего знака. Я думаю, это можно назвать не фамильным, а профессиональным сходством. — Смит помолчал. — Не позволяйте чувствам влиять на ясность ваших суждений, Римо.
— Это и есть урок Мастера Шаня, — промолвил Чиун.
— О чем это ты?
— Не делай вид, будто забыл, Римо, — сказал Чиун. — Мастер Шань, тот, что принес камень с Луны, помнишь? Я рассказывал тебе эту легенду.
— Помню, конечно. Ну и что?
— Урок Мастера Шаня содержится в этом камне, о котором сам Шань думал, что принес его с лунных гор. — Чиун вынул из складок кимоно ничем не примечательный сероватый камень. — Видите?
— А я думал, ты веришь в эту историю, — с подозрением произнес Римо.
— Я что, похож на глупца? — оскорбился Чиун. — Любой невежда знает, что пешком до Луны не дойдешь! Мастеру Шаню тоже следовало бы знать. Но он так сгорал страстью к этой китайской вертихвостке, что заставил себя поверить в то, что ради ее любви сможет дойти до Луны. Вот настоящая суть урока Мастера Шаня. Не желай чего-либо с чрезмерной силой, не то мечтания застят тебе взгляд. Ты, Римо, заставил себя поверить, что этот негодяй — твой отец, и все потому, что тебе очень сильно хотелось иметь отца.
— Уж не хочешь ли ты сказать, будто с самого начала знал, что он мне не отец?
— Я ничего не хочу сказать. Я уже все сказал.
— Так я тебе и поверил!
— Тем не менее, это истинная правда, — сказал Чиун. — Я с первого взгляда заметил, что он двигается, как бабуин. А это пристрастие к оружию? А полное отсутствие представления о хороших манерах? Короче, никакого сходства с тобой.
— Ого, да ты, кажется, сделал мне комплимент?
— В таком случае беру свои слова назад.
— Как вы все это раскопали, Смитти? — поинтересовался Римо.
— Компьютеры! Они не смогли отыскать архивных данных на другого Римо Уильямса, живущего в США. Это заставило меня усомниться в подлинности имени.
А потом еще это дело с застреленной здесь женщиной. Баллистическая экспертиза показала, что она убита из того же самого пистолета, что и детройтские жертвы, вот я и приехал сюда проверить обстановку на месте. Римо долго молчал.
— Они похоронят его здесь? В этой могиле?
— Да, — ответил Смит. — Но пусть это вас не тревожит. Вы с ним ничем не связаны.
— Знаете, Смитти, а ведь где-то непременно должны быть люди, с которыми я связан.
— Прежде чем завербовать вас в КЮРЕ, Римо, я самым тщательным образом расследовал ваше прошлое, — пояснил Смит. — Если у вас и есть родители, выйти на их след невозможно.
— Я бы хотел знать наверняка, — настаивал Римо. — Смитти, будьте другом, запросите свои компьютеры, а?
— И что потом, Римо? Вас ведь не существует. Вы сейчас, если на то пошло, стоите у собственной могилы. Семьи у вас быть не может.
— Я просто хочу знать, — сказал Римо. — Хочу знать, есть ли у меня на этом свете родная душа.
— Синанджу — твоя родная душа, — твердо промолвил Чиун.
— Я знаю, папочка. Знаю и то, что моя родная душа — ты. Но это же совсем другое дело. Незаполненная дырка в головоломке, которая бередит мне душу.
— Римо... — начал было Смит.
— Найдите их, Смитти! Найдите, не то уйду от вас к чертовой бабушке!
— Это что, шантаж, Римо? В конце концов я всегда могу попросить Чиуна подготовить для КЮРЕ кого-нибудь другого!
— Да чтобы я пачкал руки о другого? — поднял брови Чиун. — Тем более о белого! Тем более, если не получу Диснейленд!
Смит щелкнул замком кейса.
— Хорошо, Римо, — с каменным лицом сказал он. — Я сделаю запрос. Буду держать вас в курсе.
— Смитти! — крикнул ему вслед Римо.
— Да?
— Спасибо за то, что разобрались в этом деле!
— Не за что.
Когда Смит ушел, Римо сказал:
— Ну что ж, Чиун. День прожит, доллар нажит.
— Если не начнешь тренироваться, долларов много не наживешь, — проворчал Чиун. — Посмотри-ка на свой живот, как ты разъелся! А припомни удар, которым ты отделался от этого мафиози! Я едва не сгорел со стыда!
— Завтра начнем, — пообещал Римо. — Знаешь, Чиун, тебя я тоже хочу поблагодарить.
— За что?
— За заботу.
— Да кто же еще, несчастный, станет о тебе заботиться? Нет, ты безнадежен! Но не надейся, что я забыл, как ты обещал пригласить Нелли Уилсона на мой концерт. И не думай, что я забыл про...
На пути к кладбищенским воротам Чиун пустился было в перечисление многочисленных претензий, но, оглянувшись, увидел, что ученик его все еще стоит у могилы. Старик молча ушел, а Римо остался стоять над собственным надгробием, наедине с думами и мечтами. Сухие осенние листья кружились над его головой.