Потом пришла другая история — о греческом племени, в земли которых вторглись многочисленные враги. Положение было отчаянным, и небольшой отряд воинов, раскрасивших себя в белый цвет дыма, чтобы отличить друг друга самой глубокой ночью, вошел в лагерь врагов, которые спали после пира. Эти герои убили множество врагов, и ночное избиение спасло их народ.
И Тагай встал и пересказал эту историю так, как она ему запомнилась. Совет тахонтенратов услышал от него историю о Призрачных Воинах.
— Пусть племя плывет по реке. А в это время я поведу через реку восемьдесят воинов, раскрашенных в белый цвет, по десять от каждого рода. Мы разобьем каноэ татуированных, лежащие на берегу, так что остальное племя сможет безопасно добраться до земель наших братьев.
Тагай замолчал. Дым рассеялся, унося с собой греческих героев. У Тагая внезапно ослабели ноги.
— Вот что я думаю по этому вопросу, — в последний момент вспомнил он необходимую заключительную фразу и тяжело опустился на свое место в кругу.
Долгие мгновения длилась тишина. Тагай, который уже начал сомневаться в том, что подсказало ему сердце, ожидал традиционно вежливого отклика: ему дадут понять, что его мнение услышано, а потом снова начнут выслушивать более мудрых и опытных людей.
А потом тишину прервал рев: «Хаауу! Хаауу! Хаауу!» Все старейшины вскочили на ноги. Те, кто были ближе к Тагаю, заставили встать и его.
Пойманный снова вышел вперед.
— Охотник Рассвета хорошо сказал. Так решают воины. Нам нельзя сидеть в своих поселках и ждать надвигающейся беды, подобно тому как волк, попавший в ловушку, ждет, когда пропоет стрела охотника. Мы должны выступить и показать себя. Ибо разве мы не тахонтенраты?
Его слова были встречены новым возгласом «Хаауу!». Дальнейшая его речь сопровождалась новыми криками. И затем выступавшие вожди больше не спорили, но только распределяли будущие роли. Одни должны будут заняться строительством плотов, которые понадобятся для того, чтобы перевезти все племя. Женщины станут готовить вяленое мясо и кукурузную муку, которых должно хватить на весь переезд до земли Больших Озер. А нескольким будет дано последнее поручение.
— Ибо они продолжат приготовление Котла, Пира Мертвых, — объявил Пойманный. — Нам нельзя оставить кости наших близких, всех членов нашего племени, умерших после пира, который прошел три года назад. Иначе их будут глодать собаки наших врагов. Котел будет устроен, как мы и планировали, при свете полной луны, которая взойдет над нами завтрашней ночью. И после того, как каждая семья бросит кости своих близких в яму, они пойдут к воде и сядут на плоты.
Детали обсуждались очень недолго. Каждый вождь — и боевой, и мирный — получил определенное задание.
— Осталось ли еще что-то? — спросил Тододахо. Вожди обменялись взглядами. Им хотелось скорее уйти.
И тут занавеска из выдубленной кожи, закрывавшая вход в дом советов, была отброшена и один из воинов, охранявших вход и по мере необходимости приносивших воду и табак, вошел в помещение. Подойдя к Пойманному, он что-то зашептал ему на ухо. Вождь воздел руки.
— Есть еще одно дело, — объявил он, — хотя оно не требует обсуждения. Гака, моя сестра, мать некоторых из вас и бабка и двоюродная бабка многих, больна. Ей был сон. Все присутствующие знают, какими сильными бывают ее сны, потому что она не раз помогала нам своими видениями. А теперь она увидела единственный способ, с помощью которого она сможет либо поправиться, либо благополучно пройти дорогу, ведущую в следующий мир. Она попросила об андак-ванде. Она просит ее сегодня, ибо ее нужда велика. — Пойманный помолчал, и на его губах появилась слабая улыбка. — Тонессу, которого она все еще называет по имени своего племянника Тагаем, просят возглавить церемонию.