Возраст позволял ей думать так, но правда легла на плечи тяжелым пластом, придавливая к земле. Предзнаменование в виде огромного чудовища с разномастными глазами вряд ли сулило благополучие и успех. Нет, в этом крылось нечто таинственное, зловещее и непредсказуемое. Если бы не радостный возглас незнакомца, то Хельга еще бы долгое время пребывала в состоянии паралича.
Вцепившись в краешек шелкового одеяла, дочь Персиваля старательно вглядывалась в темноту. Обладателем такого веселого тона мог быть только младший сын леди Манвуди. Действительно, взъерошенные темные волосы вкупе с глазами медового оттенка нельзя было перепутать ни с чем другим. Только приветливая улыбка с чуть приподнятыми уголками губ могла порадовать того, кому они были направлены.
Невозможно встретить на этом молодом, радостном лике какого-либо искажения в виде гнева, печали или ненависти. Отличия со старшим братом проявлялись еще с детства. Ласковый мальчик, вечно ищущий защиты у сильного отца или доброй матери – вот он, истинный Хойт Тирелл. Ему нужно быть наследником этих обширных земель. Под умелым руководством из него получится не менее достойный лорд, чем легендарный Лэнс или Альберт, великий предок.
– Извини, мне позволили подождать твоего пробуждения, – умышленно тихим тоном произнес мальчишка, словно речь шла о великой тайне библейских масштабов. Ему просто было интересно увидеть ту самую девушку, которая, по рассказам Никлауса, сумела вмешаться в тренировку и одолеть Стефана. Все эти имена вызывали внутри приятные воспоминания, поэтому ему не терпелось найти связующее звено между ними. – Как тебе удалось дотащить сира Карлайла?
– Карлайл? Вот как его зовут? Карлайл Кью, верно? Я знала, что где-то видела его, но он был единственный, кого мне удалось спасти, – с трудом проговорила девушка, стараясь при этом приподняться с постели, что сразу же вызвало протесты юноши. Хойт не мог себе позволить наблюдать за таким расточительством сил.
– Ты помогла воссоединиться семье, ведь жена сира Карлайла находилась здесь и переживала за судьбу своего мужа. Надеюсь, теперь все будет хорошо. Знаешь, последнее время начали происходить страшные вещи. На Севере случилась война, главный замок захватили, а о судьбе Старков ничего не известно. Говорят, что это сделал восставший из мертвых Гэбриэль Старк, которого убили в Речных Землях, но это ложь, как мне кажется.
Темно-фиолетовый волк вновь пронесся мрачным силуэтом в уставшем сознании. Несколько дней ей приходилось выживать лишь благодаря навыкам лучника, но неожиданный спутник не желал просыпаться. Временами казалось, что она везет лишь бездыханное тело давно умершего, но слабое сердцебиение говорило об обратном. Значит, ей суждено было спасти жизнь этому человеку. Объединив чужую семью, Хельга потеряла свою.
Она не спрашивала об отце, но почему-то ей уже было известно все относительно его судьбы. Он либо мертв, либо успел сбежать и скрыться в неизвестном направлении. В любом случае, осведомляться о нем – бессмысленно, лучше отринуть все эти навязчивые мысли о печальном исходе и поговорить о самой обыденной чуши. Весть о том, что незнакомец, представляющийся погибшим Старком, захватил Волчье Логово, немного взволновало ее. Судьба Стефана остается неизвестной.
Маловероятно, что здесь интересуются будущим старых врагов. Если они погибли, тем лучше. Не придется волноваться о проблеме процветания некогда угасающего рода. Жителей Простора нельзя было назвать циничным в этом плане, просто они помнили, против кого сражались во времена той злополучной войны. Узнай Персиваль, что его дочь собирается связать жизнь с представителем рода врагов человечества, то вызвал бы старшего сына Маркуса на дуэль. В лучшем случае.
Зная тяжелый нрав на первый взгляд миролюбивого отца, Хельга предпочла не думать о возможных последствиях. Дальнейшая беседа с Хойтом действительно не несла в себе никакой информативности. После новостей с Севера они перешли на обсуждение ее самочувствия, затем о ситуации в столице, после чего Тирелл решил вежливо покинуть предоставленную больной комнату. Определенные правила не позволяли ему находиться там дольше положенного срока, а он истек давным-давно.
Осторожно притворив за собой дверь, младший из клана Роз повернул в совершенно противоположную сторону. Картинная галерея Висячих Садов находилась в другом крыле цитадели. Примыкая к знаменитой башне с четырьмя дверьми, она также, по совместительству, являлась местом хранения разного рода доспехов, скульптур и иных бесполезных вещей. Тем не менее, в этом продолговатом коридоре висело наследие всего рода. На старых картинах изображались, в разных позах и с разными выражениями лица, предки дома Тиреллов. От блистательного Флорентино до Лэнса, генерала огромного войска в военные периоды жизни.
Хойт любил проводить здесь долгие часы немого созерцания черт давно умерших родственников. Не без радости он отмечал свое сходство с Воландом, великим полководцем старых времен. Он также представлял, каким будет его портрет. Каждый из висящих здесь совершил нечто грандиозное, что навсегда внесло его в историю. Жестокий убийца, смелый и сильный рыцарь, безрассудный революционер – неважно, как, но ты оставляешь след в этом мире. Что же он, бесполезный мальчишка, сделал для него? Эта мысль часто одолевала ветреную голову, все же склонную к глубокому самоанализу.
– Ты еще не устал заниматься такой напрасной ерундой? Всерьез полагаешь, что тебе удастся сравниться хотя бы с одним из них? – Хойт резко обернулся, осознавая, кому может принадлежать этот насмешливый тон. Сомнений быть не могло. Голос, неприятный, режущий, исходит от старшего брата. – Твое счастье, если удастся хотя бы совершить что-либо достойное. Но попасть в эту комнату? Нет, для этого нужно сделать еще больше, гораздо больше, чем делаешь ты.
Второй сын Лэнса старался сгладить назревающий конфликт. С рождения у них происходили битвы за внимание отца или матери. Вернее, Хойт в нем не нуждался, поскольку получал его в избытке, равно как и Рик, но между ними была огромная разница. Всегда Аларик желал получать как можно больше услады тщеславию, ссылаясь на права наследника таких обширных и плодородных земель, как Простор. Их вражда продолжалась вот уже множество лет, хотя родители упорно желали прекратить все дрязги. Пожалуй, единственное упущение вечно бдительной леди Манвуди. Хойт не собирался отвечать, даже не желал попусту растрачивать время, которое можно посвятить доскональному изучению карты Беленора.
Некоторые районы до сих пор запоминаются с трудом. Но сегодня брат захотел решить конфликт окончательно. Тяжелая рука легла на тонкое плечо мальчишки, сдавливая до невыносимой боли. Повернувшись, Тирелл со всей силы оттолкнул дерзнувшего коснуться его. Он не терпел прикосновений в таком грубом виде. Кровь отца, кровь королей Простора, победителей Драконов, взыграла в нем с новой силой. Оружия под рукой не было – досадная ошибка, однако это не повод проигрывать. Характерный скрежет металла оповестил младшего сына о серьезных намерениях противника. Аларик решил покончить со всем здесь и сейчас.
– Из-за тебя произошла война. Погибают мои люди. Но почему ты сейчас стоишь здесь, целый и невредимый? Остальные участники той злополучной встрече покараны сполна: Клаус, трусливый ублюдок, сбежал, поджав хвост. Стефан, образец поганого благородства, лишился дома и, быть может, головы. А ты отделался лишь легким шрамом у виска. Несправедливо, на мой взгляд.
Упоминание имени старого друга, раз и навсегда вычеркнутого из жизни как врага народа, вынудило пробудиться демона, дремлющего в недрах сознания. В каждом человеке живет необузданный монстр, пробуждающийся в редких случаях. Сейчас была именно та ситуация. Расширенные зрачки внезапно потеряли свой ранее привлекательный медовый оттенок, тень безумия легла на красивое, вытянутое лицо без малейшего изъяна. Шрам начал пульсировать, требовать крови невинного.
Спасительный стук дерева о каменный пол, возможно, предотвратил братоубийство. Хойт замер в нерешительности, в то время как Рик готовился обнажить клинок. Они оба прислушивались к плавным шагам незнакомца, пока контуры человеческого тела не вырисовались в центре комнаты. Сильно похудевший лорд Сантагар при встрече со старыми знакомыми удивил бы их кардинальными изменениями, произошедшими в нем за такой сравнительно короткий промежуток времени.