Нападая на соседние поселения, они получали взамен золото и женщин, а полностью уничтожая небольшие отряды солдат – кольчугу, оружие и лошадей. Лидер редко показывался кому-либо на глаза, предпочитая передавать важные приказы через доверенных советников, что, тем не менее, не мешало ему присутствовать при казнях и лично выносить приговоры всем дезертирам или предателям. Таким образом он являлся тайной фигурой, практически легендой, если бы изредка не появлялся на публике, где ораторствовал относительно светлого будущего для всех собравшихся. Он обещал в скором времени искоренить всех врагов, но для этого нужно было гораздо больше золота. Вследствие этого самые заядлые сторонники вожака превозносили его, быть может, несуществующие заслуги, возводя в ранг Бога.
Мужчине, в принципе, не было никакого дела до всей этой религиозной чуши, но ему не нравилось, что таинственный проповедник через помощников приказал ему собрать самых сильных ребят и атаковать деревню. Ранее он не просил нападать на поселения, которые находились так близко к главному северному замку. Теперь придется в деталях пересказывать всю произошедшую трагедию и объяснять, почему он явился обратно в совершенном одиночестве, без добычи. Тяжелые мысли одолевали по мере того, как он приближался к логову. Все чаще стали появляться прибитые к деревьям тела. Вернее, то, что от них осталось, потому как падальщики не дремлют. Нехорошее предчувствие возобладало над недавним облегчением, испытанным при побеге. Следовало быть осторожнее при налете, учесть все варианты, хотя это была не его вина, ведь распоряжение передали от Предводителя. Значит, можно успокоиться, не думать о предстоящей речи.
Неподалеку от берлоги мужчину тщательным образом осмотрели так называемые стражники с длинными алебардами на плечах, в то время как лучники нацелили остроконечные стрелы на очередного гостя. Пришлось потратить немало времени на рассказ о том, почему он вернулся один, без сопровождения в виде веселых песен и женских криков. По-видимому, удовлетворившись словами старого друга, капитан стражи, как его все называли, приказал проводить неудавшегося воина прямо к вожаку. Сердце бешено стучало по мере приближения к ветхой лачуге, ранее принадлежавшей старому мудрецу. Деревянная лестница, чрезвычайно скрипучая, вела в темный прямоугольник.
Отсутствовавшая дверь открывала проем в кромешную тьму, в которой скрывался сам верховный правитель. Мало кто удостаивался чести заходить внутрь, но те, кто там были, описывали маленького размера комнату таким образом: грубо сколоченная кровать в самом дальнем углу в окружении стопок библий. Больше ничего, совершенная пустота, кромешная тьма, царящая вокруг. Он всегда велел приносить из церквей все библии, какие там возможно было найти. Мало кто знал его предпочтения, мало кто был осведомлён о его прошлом, покрытом такой же таинственностью, как и ужасающий шрам на лице.
Длинный, пересекающий глаз, достигающий почти самого подбородка. Невозможно было смотреть на искалеченный участок кожи без определенного чувства тревоги. Но еще тяжелее было смотреть в металлические глаза, буквально пожирающие тебя изнутри. Странное ощущение некой беспомощности не отпускало во время общения с этим человеком. Даже сейчас, не видя его перед собой, единственный выживший из тридцати воров чувствовал дрожь в коленях. Рассказ о произошедшем давался с трудом, слова едва успевали достигать того, кому они предназначались изначально, из-за бессвязности речи говорившего.
– Лорд Старк? Хм, – бархатный голос с низкими нотами, больше похожими на шептание, разнесся по всей окрестности. Присутствующие невольно отошли на несколько шагов назад, дабы позволить Лидеру разглядеть гонца, принесшего дурную весть. Легкий, почти беззвучный смешок последовал за этими словами. – Становится интересно. Что ж, друг мой, о чем ты хочешь доложить мне?
– Они…– заметные колебания стали причиной опасливых взглядов, брошенных остальными наблюдателями. Понимая всю безвыходность сложившейся ситуации, представитель одной из шаек постарался успокоиться. Ничего страшного не произошло, это лишь приказ. – Они перебили всех моих людей, вот, собственно, и все.
– Я не слышу тебя, – угрожающий тон заставил мужчину вздрогнуть и попятиться назад. Не было никаких сомнений относительно дурного расположения духа Предводителя. Следовало остаться там, в сожженной дотла деревне, забрать жизнь того напыщенного Волка и принять смерть от чьего-нибудь клинка. – Подойди сюда, чтобы я мог видеть тебя.
Сглотнув образовавшийся в горле ком, он повиновался. Любопытные взоры были устремлены на несчастного человека, разбитого горем и страхом. Рана в ноге не позволила ему быстро подняться по ужасно скрипучим ступенькам, однако он все же выдержал напряжение и достиг ключевого пункта. Беспросветная тьма вкупе с гробовой тишиной полностью окутали жертву. Впервые налётчик пожалел о том, что так жестоко отнимал крестьянские жизни. Впервые он ощутил животный ужас, будто перед ним стоял не самый обычный проповедник, а сам Люцифер во плоти. В комнате не было свечей, даже самых маленьких. Пришлось пробираться на ощупь. Столпившийся вокруг люд прислушивался к слабым звукам, исходящим из темного прямоугольника, пока мучительный крик не оповестил всех о том, что произошло внутри.
Тело трусливого беглеца скатилось по ступеням, оставляя на дереве бурые следы. Из страшной раны на шее хлестала кровь. Перед мучительной смертью мужчина все же сумел поднять голову. Он попытался спросить, за что его постигла столь несправедливая участь, но лишь захлебнулся пошедшей горлом кровавой пеной. Вскоре он умер, промучившись около минуты. Иные собравшиеся, шокированные подобным поворотом событий, резко дернулись, стоило убийце выйти из своего логова. Изуродованное лицо по-прежнему оставалось в тени обветшалой крыши.
– Если ты был опозорен каким-то идиотом с северо-востока, то не позорно ли вообще оставаться в живых? – снова этот режущий по ушам смех. Казалось, он был настолько приглушенным, что его почти невозможно было расслышать, однако он исходил от того, кто только что убил одного из первых разбойников этих лесов. Впрочем, никто не собирался выражать недовольство. Насмеявшись вдоволь, северянин обратился к стоявшим поблизости людям, чем принудил их заметно встрепенуться. – Ступайте и разузнайте, где сейчас находится Стефан и его братец.
Стремясь поскорее избавиться от чувства непонятного трепета, трое человек понеслись к конюшням. В этот момент к хижине стало подходить все больше местных жителей в надежде послушать очередное наставление о предателях и трусах. Тем не менее Великий Лидер лишь брезгливо поморщился, отчего уродливый шрам растянулся во всю ширину. Он почти вышел на свет, хотя старался держаться от него как можно дальше. Влажный язык, высунутый из приоткрытого рта, медленно прошелся по верхней губе. Ощущение безграничной власти над смертными возбуждало в нем некое подобие наслаждения. Вечно меняющийся тембр голоса на сей раз был тверже, чем обычно. Таким он, как правило, отдавал распоряжения, а не читал молитвы.
– Собирайся, честной народ! Мы покажем им, что прошла эпоха дурачков с северо-востока!
Безумный возглас был встречен одобрительными криками. Снова чувство экстаза одержало победу над всеобщей паникой. Они забыли и о зверском убийстве верного друга, и о неприятном виде вожака. Лишь жажда к еще большему насилию. Для них закон воплощался в образе чудовища, что стояло на главном помосте. Читая отрывки из Библии, он доносил до них непреложную истину. Свою. Медленно, но уверенно превращая каждого в личного раба, уничтожая непокорных, наказывая невинных. Жажда мщения руководила всеми помыслами так называемого священника. Тяжелые воспоминания двадцатилетней давности иногда приходили в образе ночных кошмарах. Роковая битва с главным виновником всех земных несчастий. Мощный удар по лицу, а потом – темнота.