- Одна просьба. Ты можешь приглядеть за Колом, пока у него не начали течь слюни? – взглянув в сторону младшего братца, который оживленно беседовал с заботливой дочерью фермера, Лев усмехнулся. Позже они расстались. Клаус просто вскочил в седло, подгоняя небольшую стаю подросших собак. Они больше не щенки, скорее неокрепшие юноши, как и их хозяева. Тогда никто даже не мог представить, что это была последняя встреча двоих влюбленных. Впоследствии Лев долгое время не сможет простить себе того пренебрежения, с которым были встречены все намеки судьбы.
***
Громогласный голос Элайджи эхом ворвался в угнетенное сознание, разрушая невидимый барьер из каменных стен. Клаус не сразу осознал, где находится, только омерзительная липкость на руках вернула к действительности. Он все это время пролежал у распростертого на ступенях тела Хэйли, пока Элайджа пробирался сквозь удушливую гарь. Все кончено, надежды нет. Повсюду страх и ужас. Проклятие нависло над семьей великих победителей уже достаточно давно, просто мало кто желал в этом признаваться. Все они давно прокляты. Всегда и навечно. Поднявшись на дрожащих, согнутых руках, Ланнистер наблюдал за действиями младшего брата. Безразличие сквозило во всех чертах неприкаянного, поверженого, морально уничтоженного наследника. Второй сын Майкла не без усилия приоткрыл веки Кола, чтобы узнать, в каком тот состоянии. Зеленый зрачок продержался открытым не больше нескольких секунд, а затем тяжелая голова раненного упала на грудь.
Рана в области бедра, нанесенная острейшим кинжалом, не переставала кровоточить. Нужно оказать помощь немедленно, иначе неминуемая смерть. Хладнокровие второго сына Майкла поражало: без каких-либо колебаний, как внешне, так и внутренне, он поднял поникшее тело самого младшего из семейства, после чего бросил в сторону будущего короля многообещающий взгляд. Этого было достаточно, чтобы окончательно прийти в себя. Колоссальных усилий стоило ему, пошатываясь, направиться к выходу из церкви. Он даже не развернулся, дабы последний раз посмотреть в сторону своей погибшей возлюбленной. Никаких эмоций. Конечно, с двумя телами им бы не удалось выбраться из ловушки, устроенной королевскими гвардейцами. Каждый это понимал. Иногда просто нужно отступить.
Обессиленный Клаус едва волочился за стремглав вылетевшим из церкви братом. Красная дверь, окончательно слетевшая с петель после сильного толчка, приковала к себе внимание старшего сына Эстер. Помутненный рассудок внезапно начал в хаотичном порядке воспроизводить все картины прошлого. От кричащих людей, пытавшихся взобраться по огромной стене Королевской Гавани, до самого ужасного потрясения во всей своей короткой жизни – смерти любимого человека. Это чувство, засевшее где-то в глубине нервно стучащего сердца, не позволяло дышать. Хотелось просто распороть собственный живот, извлечь оттуда столь ненавистный орган вместе со всей болью. Хотелось забыться, провалиться в небытие, перестать чувствовать. Темная дымка заволокла все пространство.
Разглядеть что-либо было практически невозможно. Нелегкая ноша сильно замедляла ход Элайджи, однако он героически переносил все мучения. К несчастью, очередная неприятность застала их в самый неподходящий момент – пропали лошади. Брего сбежал после того, как почувствовал раздражение в глазах от обилия зловонной черной массы, а Бозлеф скрылся из виду, поскольку не был привязан. Еще одна насмешка судьбы. Кронпринц, все это время шедший за своим проводником, моментально отскочил в сторону, чем спас правую конечность от возможного пореза. Один из насильников решил атаковать неожиданно, за что тут же поплатился. Ланнистер машинально ответил на удар. Он практически забыл о клинке, который находился в плотно сжатом кулаке. Если бы не спасительные инстинкты, то все могло закончиться весьма плачевно.
Хлынувший поток крови запачкал все осунувшееся, постаревшее лет на десять лицо Николауса. Вновь ощущение липкости на ладонях. Не выдержав, Лев попытался докричаться до своего верного коня. Но в ответ послышался только разъяренный вопль незнакомых голосов. Тогда оба брата поняли, что все кончено. Неподалеку отсюда находится вражеская армия, уничтожившая весь населенный пункт ради поисков сбежавших наследников. Второй сын Майкла рванул в сторону, в надежде укрыться под обломками некогда красивого строения. Изнывающий от боли Кол практически не издавал никаких звуков.
Лишь по слабым конвульсиям можно было судить, насколько невыносима агония. Если они задержатся, потеряют еще больше драгоценного времени, то утратят маленького братца навсегда. Открытая рана продолжала оставлять следы, заляпав бело-красный кафтан. Ненавистные твари приближались, будто чувствовали добычу. Неизвестно, кто был их лидером, однако сейчас это неважно. Элайджа давно принял решение относительно дальнейших действий. Сестре было велено не приближаться к горящей деревне ни на шаг и ожидать их всех неподалеку от холмов, на которых ранее паслись многочисленные стада овец. Таким образом у Николауса была возможность сбежать вместе с тяжело раненным.
Средство передвижения, - единственная проблема – не заставила себя долго ждать. Буланый жеребец наконец откликнулся на зов хозяина. Судя по всему, он скрывался от зорких глаз вражеских рыцарей. Умело преодолевая огромные препятствия, Брего в скором времени обнаружил скрывающихся пленников деревни. Взмыленный мустанг все еще удерживался на тонких ногах. Он чувствовал, что перед ним разворачивается масштабная трагедия. Любое другое животное давно воспользовалось предоставленной возможностью как можно скорее покинуть область распространения беспощадных языков пламени.
Но преданный жеребец не мог позволить себе такого неоправданного предательства. Зов близкого друга снова повел его в обратную сторону. Теперь они спасены, ведь мощная спина в состоянии удержать на себе двоих. Схватив Брего за уздцы, Лев подвел его как можно ближе к распростертому на земле телу. Старший Ланнистер наблюдал за действиями брата с нескрываемым удивлением. Он всерьез полагает, что им удастся втроем сбежать при помощи одного слабого коня? Неужели он окончательно потерял способность мыслить трезво?
- Садись! – повелительным тоном, не допускающим возражений, распорядился Элайджа. Серьезный взгляд, искаженный смертельным испугом, наконец-то навел кронпринца на верные мысли. Младший брат хочет остаться здесь, чтобы защитить остальных ценою собственной жизни. Безумие. – Ты меня слышишь?!
- Ты не посмеешь! – в отчаянии прокричал престолонаследник. Все это страшный сон, не поддающийся никакому объяснению. - Она умерла из-за меня! Я – единственный, кто виноват во всем случившимся. И я не позволю тебе просто так погибнуть ради…
Он не успел закончить. Элайджа просто схватил брата рукой за затылок, а затем прижал его голову к своей. Они касались друг друга лбами, как в дни счастливого детства. Прерывистое дыхание, учащенное сердцебиение, сильная дрожь в ногах – все это говорило красноречивее любых слов. Они все понимали. Не нужно было лишних предисловий, долгих, бесполезных тирад, от которых становилось тоскливо на душе. Нет. Это лишь внешняя оболочка, скрывающая под собой глубокую привязанность и вечную любовь. Пусть их разделяла огромная пропасть личных убеждений, желаний и действий, однако их по-прежнему связывали невидимые узы. Узы крови. Спустя две секунды угнетающая тишина была нарушена тихим, приглушенным шепотом:
- Моя жизнь не стоит ничего! Я без колебаний отдам ее ради того, чтобы вы ушли! – видя, что столь мрачные слова заставляют Клауса страдать, принц обхватил его лицо руками, сжимая ладонями впавшие щеки, – Смотри на меня! Ты уйдешь сейчас же! Без колебаний, без терзаний. Ты меня слышишь?! – вымученный кивок согласия полностью убедил Льва в правильности его решения. Слишком долго он позволял себе влачить жалкое существование в узком мире собственных эгоистичных порывов. К черту все и всех! – Мы с тобой еще встретимся. Всегда и навечно.
- Всегда и навечно, - единственное, что выдавил из себя молодой юноша перед тем, как вскочить на буланого жеребца и ударить его по выпирающим ребрам. Слезы не могли передать всю душевную агонию, что испытывал кронпринц, когда последний раз посмотрел на младшего брата. Ничего не изменилось. Только выражение лица. Неизгладимый шрам вечного проклятия, тяготеющего над их бренными душами. Если бы была возможность повернуть время вспять, остановить это чертово колесо, мчащееся с сумасшедшей скоростью в неизвестном направлении. Он бы не ввязался в драку с Мартеллом, не позволил случиться войне, пострадать человеку, погибнуть сотням. Во всем вина его одного. Руки, по локоть испачканные в чужой крови, сейчас обагряться в крови собственного брата, - новая ступень на пути в Ад.