Подсвечники с двумя горящими свечами из десяти практически не помогали ориентироваться в пространстве. Приходилось пробираться на ощупь. Прошло немало времени, прежде чем они прошли главный зал, несколько комнат и чертогов. Слуги беспрерывно сновали по помещениям в каком-то беспокойстве. У громадных колонн ее уже ожидал эскорт из нескольких вооруженных рыцарей под командованием капитана домашней гвардии Висячих Садов.
Леди Тирелл все это время судорожно размышляла над тем, как достучаться до Майкла. В сущности, они не были близкими друзьями, что неудивительно, однако этот факт не остановил ее. Защита поданных – превыше всего. Все эти люди, ищущие крова, получают его. Голова начинала болеть от обилия хаотичных мыслей, блуждающих в недрах сознания. Можно обратиться к леди Бри, ведь у нее еще осталось влияние на мужа, десницу короля, несмотря на то, что они давно живут в разных точках страны.
Но, с другой стороны, они не поддерживали связь больше семи лет. Писать дружеское письмо с просьбой обратиться к самому правителю Беленора через мужа – грубо, неуместно и глупо. Оставив столь абсурдную идею, леди Ирина с удовольствием отметила про себя, что погода изменилась. Существенное похолодание теперь не вызывало упорного желания спрятаться под сенью деревьев от удушливой жары.
Красивый лабиринт из высоких кустарников начал постепенно окрашиваться в желтые краски с примесью легкого оранжевого. Фруктовые деревья медленно умирали. Их давно лишили единственной радости жизни – плодов. Спелых, сочных, приятных на вкус. Ни персиков, ни яблок, ни груш – ничего из привычного запаса более не радовало глаз. Зима в этих краях наступает гораздо позже, однако это не мешает ей делать улицы пустынными, а поля – покинутыми. Иногда немного грустно провожать уже привычное время года с безжалостными лучами солнца, на чье место в скором времени придет еще мене милосердная зима.
Тогда проснется острое желание нежиться у разгорающегося камина на протяжении нескольких часов, под чтение младшего сына и монотонные философствования о жизни старшего Тирелла. Да, о таких временах можно вспоминать с нежностью. Побледневшие от холода губы тронула слабая улыбка. Она начала отсчитывать каменные ступеньки, пока не встретила по дороге хромого, опирающегося на палку мужчину. После стольких дней, проведенных в пустынных местах Дорна, старая рана в ноге снова дала о себе знать.
Волоча ее за собой, как ненужный балласт, сир Гордон поприветствовал леди Тирелл. В его голосе слышались хриплые нотки, из-за тянущей боли. Плотно стиснутая челюсть свидетельствовала о героическом терпении уже немолодого дорнийца. Как бы там ни было, но жене Лэнса, урожденной дорнийке, нравилось общаться со своим земляком. Приятно иногда вспомнить родные места, хотя они очень редко общались друг с другом. Тогда ей было не больше семнадцати лет, а война алых и черных не застлала небеса громовыми тучами. Вдвоем они пересекли еще несколько долгих лестничных ходов, дабы пройти к главным воротам.
Тускло-зеленые знамена сильно трепыхались на бешеном ветру. Темный плащ, подбитый горностаевым мехом – дар одного из северных лордов – следовал их примеру. Сегодняшний день выдался чересчур слякотным. Ночью по крыше тарабанили капли дождя, не позволяя всем обитателям погрузиться в праведный сон. Утомительный переход из одной точки в другую закончился лишь тогда, когда перед глазами двоих новоиспеченных друзей предстала не самая утешительная картина: ранее белоснежный, поражающий своей грацией конь, превратился в серую от грязи, взмыленную клячу с запутавшимися золотистыми локонами длинной гривы. В этот момент с седла спускали неподвижное тело мужчины, в котором дочь Дагона сразу же узнала одного из вассалов Простора.
Тут ее взгляд упал на молодую девушку, почти ребенка, опиравшуюся на шею коня. В этих чертах нетрудно было узнать красоту матери, уроженки Одиноких Островов и норов непобедимого ветерана изнурительной трехлетней войны. Дочь Персиваля, в этом нет сомнений. Она, несмотря на долгое пребыванию в сидяем положении, все еще продолжала держаться на дрожащих ногах. Сердобольная стража попыталась подхватить девушку в тот самый миг, когда она, резко зашатавшись, накренилась вниз. Все было понятно без лишних слов. Хельге, а именно так ее звали, посчастливилось сбежать после захвата Мартеллами еще одной крепости Юга.
Непонятно, каким образом ей удалось встретиться и спасти жизнь человеку, который не имеет никакого отношения к семье Виллумов. Однако он тоже просторец, что само по себе играет решающий фактор в разгадке подобной тайны. Сир Гордон сумел вовремя поймать упавшую к нему на руки лучницу, при этом выпуская из ладони трость. Резанувшая по ноге боль вынудила склониться к земле, но публичному унижению помешали слуги, вовремя подоспевшие к месту трагедии.
Данный инцидент внес смуту в доселе спокойную жизнь всех обывателей. На следующий день половина города, расположившегося у подножия нескольких ответвлений белоснежных стен, обсуждала героический поступок несчастной, лишившейся дома. Все ожидали дальнейших действий временного регента при малолетнем наследнике. Если до этого мало кого тревожил тот факт, что из иных замков вернулся мужчина, едва сумевший добраться до сердца Простора, то ситуация с молодой девушкой все меняла.
Воины должны погибать в бою, это их долг, но это не относится к слабому полу. Начинала крепнуть неуверенность в завтрашнем дне. Волнения постепенно превращались в тайные собрания, единственная цель которых заключалась в уничтожении правящей семьи. Если они не могут обеспечить мир на собственных территориях, есть ли какой-то смысл в подчинении им же? Они не набирают добровольцев в войска, не отправляют солдат на верную смерть – они не делают ничего, а это во сто крат хуже, чем самые ужасные поступки.
***
Она очнулась в плохо освещенном помещении, с жалким количеством свечей. Сквозь плотно зашторенное окно едва пробивался блеск звездного неба. Мысли крутились в воспаленной голове хаотичным порядком. Ей снился великолепный сон: огромный белый волк лежал у ее ног, лишь изредка поднимая продолговатую морду. Желтые глаза светились несвойственной для животных нежностью.
Она же, в окружении разноцветных цветов, проводила ладонью по мягкой на ощупь шерсти, иногда полностью облокачиваясь на массивную спину хищника. От удовольствия он лишь вилял пушистым хвостом, не меняя настороженной позы. Внезапно глухое рычание исторглось из тяжело вздымающейся груди. Волк приподнялся на тонких лапах, оголяя белоснежные клыки в неизвестном направлении. Мрак непроницаемой стеной окутал весь жизнерадостный пейзаж, цветы поникли, превратились в сгустки пыли. Два глаза взирали на них из темноты: желтый и бледно-голубой.
Уверенным шагом зверь двигался вперед, аккуратно переставляя лапы. Шерсть темно-фиолетового окраса не пугала так, как вытянутая морда с двумя горящими, разномастными глазами. Приоткрытая пасть являля на всеобщее обозрение клыки, гораздо большего размера, чем у остальных собратьев. Он не волк, нет, он нечто иное. Хельга не успела остановить своего хранителя. Пригнувшись к земле, животное резко рвануло вперед, устремляясь на своего врага. Поднятый хвост другой твари свидетельствовал о готовности к битве. Раздался жалобный собачий визг. Белый волк проиграл. Темно-фиолетовый впился ему в горло, совершив лишь один резкий рывок в сторону. Кровь окропила всю местность вокруг. С пасти стекали красные струйки. Но она не могла ничего сделать. Страх сковал все тело.
– Так ты всего лишь человек? – вопрошал монстр, слизывая алую жидкость языком. Он спокойно двигался в направлении застывшей на месте девушки. Рукой она пыталась нащупать ранее оставленный на земле лук, но его не было. Все кончено. Зверь ринулся вперед с оглушительным рычанием и раскрытой пастью.
Холодный пот ручьями скатывался по побледневшему лицу. Прерывистое дыхание не позволяло успокоиться сумасшедшему сердцебиению. Мысли одолевали на каждом шагу. Белым волком был Стефан, здесь не может быть никаких сомнений. Последнее время она слишком часто о нем думала. Их связывало всего несколько встреч, весьма вероятно – последних. Но этот сон сильно напугал беззащитную девочку, которая искренне верила в свою непобедимость.