Меченый оказался в этих местах двумя неделями позже, когда акула уже наслаждалась тропическими водами близ берегов Наталя. Она опять была голодна и снова все чаще подплывала к пляжам, привлекавшим ее возможностью легкой поживы.
Меченый так и не заметил глубокой раны на губе, где крючок, прорвав кожу, вышел наружу; теперь рана уже зажила, о ней свидетельствовал лишь неровный шрам. А там, где в губу вонзился первый крючок, поменьше, осталось лишь маленькое коричневое пятнышко, похожее на татуировку; крючок в итоге заржавел и выпал из губы сам.
Этот полуостров был хорошо известен большей части морских скитальцев, что обитали в радиусе нескольких сотен километров. Его южная, далеко выдающаяся в море часть служила им отличным убежищем: здесь имелись и скалистые впадины, и песчаные отмели, и теплые мелкие лагуны близ рифов, и более глубокие места с каменистыми осыпями, где валуны были, точно кружевами, усыпаны съедобными моллюсками, ракообразными и морскими водорослями. Места и пищи хватало всем. На юге полуостров уходил в море отвесной стеной, где у поверхности порой плавали и такие крупные пелагические рыбы, как желтоперый тунец, державшие путь на северо-восток или на юго-запад. Над водой эта каменная стена напоминала древний бастион, поросший серо-зелеными пятнами лишайников, с высокими утесами, с дуплами пещер, с желтыми пляжами, окаймлявшими бухточки с теплой сапфировой водой. Вода здесь была настолько прозрачной, что можно было разглядеть каждую рыбку в стаях молодой кефали, обладавшей, казалось, прекрасными стеклянными крыльями.
На небольшом расстоянии от этих тихих бухточек рифы и скалы, торчавшие из воды, как пальцы, точно сами поднимались и опускались вместе с волнами моря, дышавшего полной грудью, а пена вздувалась и шипела, когда вода орошала колонии мидий, покрывавших скалы блестящей живой шкурой, в которой копошились стайки красноглазок. Здесь было глубже, и вода отличалась более темным, густо-синим цветом, беспокойная, вечно кипящая в проливах меж скалами, то на мгновенье обнажавшая белые и черные склоны, то вновь затоплявшая их целиком. Самый крупный из этих скалистых, изрезанных морем островков, фундамент которого покоился на невероятной глубине, был достаточно высок, и над контрфорсами, предмостными укреплениями и лестницами уступов там имелась песчаная, не заливаемая водой площадка, испещренная пятнами колючих кустарников и жесткой травы, а также гнездами чаек и куликов-сорок, чьи печальные напевные крики слышались на фоне непрерывного грохота морских валов.
К северной части полуострова примыкал одной своей стороной залив с песчаными пляжами, протянувшимися километров на тридцать во все стороны, кроме юго-востока. В центре желтой радуги пляжей находился курортный городок Плеттенберхбай, очень популярный среди отдыхающих, так что летом все побережье залива, включая полуостров Робберга, буквально кишело туристами; на скалах торчали бесчисленные рыболовы, яркие паруса порхали над спокойной синей водой.
Полуостров Робберга словно магнитом притягивал рыболовов и любителей пикников: здесь еще сохранилась дикая природа, почти такая же, как и в те времена, когда люди только учились ловить в море рыбу. И теперь рыболовы обоих полов, вооруженные современной снастью, останавливались передохнуть под сводами пещер, где после рыбной ловли отдыхали люди каменного века. И кажется, ничто не изменилось за эти тридцать тысяч лет: ни скалы, ни их подводные обитатели, ни мысли рыболовов, которые мечтали о том, какую большую рыбину они поймают сегодня.
Возможно, когда-то, в самом начале этого огромного временного отрезка, вид из пещер и был несколько иным; ведь тогда ледниковый период заковал большую часть океана во льды, и волны, теперь плескавшиеся чуть ли не у входов в пещеры, отступили километров на сто к югу, не оставив от моря и следа — разве что покрытую небольшими дюнами, поросшими травой, равнину, — и заставили здешних, кормившихся морем людей заняться охотой в лесах и саваннах и заниматься ею несколько тысячелетий. И все же океан вернулся, медленно, неотвратимо отвоевал свою территорию, а вместе с ним вернулись и бесчисленные морские обитатели, и снова у входов в пещеры стали белеть в полумраке груды костей, оставшихся от обильного улова.
Был летний день, суббота. Двое местных рыболовов стояли рядом и, позабыв о кофе, глядели, как на мелководье в зеленой воде две крупные рыбины кружат над самым песчаным дном метрах в семидесяти — восьмидесяти от них.