— Это и есть твоя новая жизнь — делать все, что я захочу и когда захочу, — в его насмешливом тоне не было ни капли жалости. — На сегодня с тебя хватит, девочка, отдыхай.
На секунду задержавшись взглядом на моем лице, он неторопливо покинул комнату. Послышался звук закрываемого замка. Два щелчка.
Тюрьма. Моя личная тюрьма. Без какой-либо надежды выбраться из нее. Живой.
Мое тело начали сотрясать беззвучные рыдания. Свернувшись на кровати и прижав ноги к груди, я рыдала от отчаяния и горечи. Некому мне помочь и спасти меня. Единственный, на кого я могла бы сейчас надеяться, продал меня, за тридцать сребреников, в качестве оплаты долга.
В эту ночь, по голосам и шорохам за дверью, мне стало ясно, что ко мне приставили охрану — за зверушкой в клетке нужно присматривать. Хотя, вряд ли я могла создать серьёзную угрозу хоть для кого-то. Максим поцарапаю и не более. Никогда не выделялась боевыми навыками нив школе, ни в университете, но в обиду себя, всё же, не давала.
До сегодняшнего дня, который я совершенно точно запомню, как самый ужасный день моей жизни. День, когда я стала личной игрушкой Демона, серые глаза которого подобны стали, что беспощадно рубит головы, не разбираясь в том, кто прав, кто виноват. Просто потому что ему плевать. Просто потому что он так хочет.
Добро пожаловать в ад, Даша!
Когда голоса за дверью затихли, я аккуратно, не создавая лишнего шума, слезла с кровати. Осмотрелась во мраке комнаты — отсюда должен быть какой-то выход. Я не стану просто сидеть и ждать очередного сеанса извращенной «игры». Нужно выбираться и как можно скорее.
В комнате находилась ещё одна дверь. Открыв её, я ничего не увидела: в помещении не было окон и источников света. На ощупь вошла внутрь комнаты, прикасаясь к предметам, которые попадались под руку. Это оказалась ванная комната.
Не утешительно. Выход из «клетки» имелся только один. И этот единственный выход был под охраной.
Поняв, что сбежать нет ни малейшего шанса, забралась обратно на кровать. Укуталась в одеяло по подбородок, села и начала гипнотизировать дверь, ожидая возможной угрозы.
Несколько раз за дверью кто-то неспешно прошёл, заставляя напрячься. Затем наступила тишина, прерываемая тиканьем настенных часов.
Когда за окном забрезжил рассвет, сил сопротивляться сну не осталось. Разум и тело, подвергшиеся колоссальному стрессу, требовали отдыха. Забылась в беспокойном сне, надеясь на то, что когда проснусь, весь этот кошмар рассосётся сам собой.
Глава III
Меня разбудил звук открываемой двери. Резко открыла глаза, села и взяла с прикроватной тумбочки светильник. Я была готова бороться за свою жизнь, чего бы мне это ни стоило.
Встав на кровати и приняв боевую стойку, я приготовилась к нападению. Дверь открылась, на пороге появился светловолосый мужчина лет двадцати пяти, в черной, обтягивающей его спортивное тело, футболке. В руках у него был поднос с едой. Мимолетно взглянув на меня, мужчина прошел к журнальному столику и поставил на него поднос.
— Завтрак, — холодным, ничего не выражающим голосом, констатировал он. Его взгляд, брошенный на меня, также не выражал никаких эмоций, казалось, ему вовсе наплевать на мою воинственную позу и импровизированное оружие.
— Отпустите меня, — я старалась не выдать голосом, сковавший меня страх. — Просто, отпустите. Я никому ничего не скажу, и вы меня никогда больше не увидите.
— Завтрак, — словно робот, бездушная машина, повторил он и вышел из комнаты. Последовал звук проворачиваемого ключа.
Страх во мне сменился яростью. С силой кинула светильник в дверь, от чего он с громким звоном разлетелся на мелкие кусочки.
— Ублюдки! Чертовы ублюдки! Трусы! — что есть сил била в дверь руками и ногами. Осколки разбитого светильника больно врезались в пятки. — Выпустите меня!
Слезы ярости застилали взгляд. Следующим в дверь полетел поднос. Снова ударила в дверь и на этот раз услышала, что кто-то ее открывает. Отступив на шаг, сжалась внутри точно пружина, чтобы напасть на того, кто войдет.
В комнату вошёл Арчи. Практически с боевым кличем бросилась на него словно дикий зверь. Не глядя, ударила с размаха ногой, но он перехватил её и рывком притянул меня к своему обнаженному торсу. С силой прижал правой рукой, левой же схватил меня за волосы, откинув голову так, чтобы я смотрела ему прямо в глаза.
Его серые глаза выражали, казалось, большую ярость, чем та, что бушевала во мне сейчас.