Если уж Кайлер решился на такое...
Кенна не была уверена, что надо разрешать себе закончить эту мысль.
— С удовольствием, — сумела выговорить она. — Приятно было познакомиться, Мия.
Она действительно имела это в виду. Разговор с Сиеррой придал ей уверенности в нескольких вопросах, в том числе в таком: если она действительно когда-нибудь хочет почувствовать себя лучше, то нужно избавляться от своих привычек одиночки. И уж точно ей не помешает несколько друзей, которые понимают, что к чему в этом образе жизни.
— И мне тоже, Кенна. Хорошего вечера. — Мия помахала рукой и пошла к двери.
Кенна повернулась к зеркалу:
— Ладно, Слоан. К делу.
Она пригладила ладонями облегающее темно-синее платье-комбинацию на тонких бретельках. V-образный вырез был отделан черным кружевом, такое же кружево подчеркивало завышенную талию и подол до середины бедра. Вырез украшал кружевной бант, а под платье Кенна надела полупрозрачные черные трусики-бикини.
Ее протез был полностью открыт, включая черно-серебристый держатель, крепившийся к культе и соединенный с матово-черной рукой. Но Кенна уже видела реакцию единственного человека, мнение которого ее волновало. Остальным придется принимать ее такой, какая есть. Или они могут идти ко всем чертям.
«Ура, детка».
С этими словами она отправилась искать Мастера Гриффина и нашла его именно там, где он сказал. Он сидел за барной стойкой и громко смеялся над чем-то сказанным Мастером Куинтоном. Мия и Мастер Кайлер тоже были там, вместе с еще одним Мастером «Святотатства», которого Кенна не помнила по прошлому, — русоволосым мужчиной с поразительными разными глазами, голубым и зеленым.
Мастер Куинтон скользнул по ней взглядом, потом вернулся и посмотрел прямо на ее руку. Во время их встречи позавчера вечером она была прикрыта. Но он просто улыбнулся:
— А вот и очаровательная Кенна.
— Привет, Мастер Куинтон, — сказала она, опуская взгляд, и почувствовала мгновение, когда Мастер Гриффин посмотрел на нее. — Добрый вечер, сэр.
— Здравствуй, Кенна. — Он ласково взял ее за подбородок, и она подняла глаза. — Прекрасно выглядишь.
— Спасибо, Мастер Гриффин, — сказала она, расцветая от его похвалы.
Черт, он тоже хорошо выглядел в черной рубашке с закатанными до локтей рукавами.
Он представил ее остальным, включая Мастера Лео, Дома, которого она не знала, и наконец сказал:
— Джентльмены, Мия, прошу нас извинить.
Он слез со стула, взял ее за здоровую руку и повел через главный зал клуба.
Сегодня было не так многолюдно, как вечером в пятницу, но толпа была достаточная и было чем порадовать чувства. Возле одной группы диванчиков обнаженный сабмиссив стоял на коленях перед своей Госпожой, уткнувшись лицом в ее бедро, а она гладила его волосы. На андреевском кресте Дом с суровым лицом проводил демонстрацию с плетью. Это Кенна никогда не хотела пробовать. И на возвышении в алтарной части, где Кенна впервые увидела Мастера Гриффина позавчера вечером, саба умоляла о разрешении слезть с вибрирующей секс-машины Sybian, а ее Дом давил ей на плечи и приказывал кончить.
Кенна задрожала.
— Нравится, что видишь, маленькая? — спросил Мастер Гриффин, как обычно, внимательно наблюдая за ней.
— Да, сэр, — улыбнулась она.
Он метнул взгляд на сцену, потом обратно на ее и поднял бровь.
— Принято к сведению.
Они завернули за угол, где когда-то был церковный неф, и Гриффин прижал Кенну к каменной стене.
— Мне уж точно нравится то, что я вижу, Кенна. — Он провел пальцами по тонкой ткани ее платья, по груди, животу, верхней части бедра. — В этом нет необходимости, но я горжусь тобой за то, что ты надела что-то, что показывает твой протез. Я боялся, что прошлым вечером ты пыталась его спрятать, а в этом нет абсолютно никакой необходимости.
— Спасибо, сэр, — сказала Кенна, поглядывая на него из-под ресниц. — Ваша реакция... — Она остановила себя, но знала, что он ни за что не даст ей уклониться от ответа. Сказала «а»... — Вы единственный, чья реакция меня волновала.
— М-м-м, — сказал он, наклонившись к ней. — Какие сладкие слова.
Его губы нашли ее, сначала нежно, потом сильнее и требовательнее. Она подняла руки, чтобы обнять его, но засомневалась. Он не говорил, что...
— Боже, прикоснись ко мне, Кенна, — прорычал Гриффин, не прерывая поцелуя.
Она обвила его плечи обеими руками и запустила пальцы здоровой руки прямиком в его волосы, зарывшись в густые шелковистые пряди именно так, как ему нравилось. Ей тоже нравилось, как ее прикосновение способно вырывать из его горла такие восхитительно-мучительные звуки. Поцелуй был опьяняющим, обжигающее медленное скольжение языков и посасывание губ, и его одного оказалось достаточно, чтобы Кенна намокла.