— Я не хотел выказать неуважение, — произнес доктор, положив датапад на стол. — Я не сомневаюсь в том, что вы способны заботиться о своем сыне. Но Люк — особый случай. Если его не контролировать, могут возникнуть серьезные проблемы с поведением.
— Есть что-то еще, что вы хотели бы со мной обсудить? — начиная терять терпение, спросил Вейдер. Ему было совершенно неинтересно выслушивать, как его интеллект оскорбляют глупыми академическими теориями о детской психологии. Дисциплина и строгие правила — все, что нужно мальчику. В подростковом возрасте его воспитывали именно так, и все было в порядке.
— Еще кое-что, — произнес доктор, демонстрируя больше храбрости, чем некоторые высокопоставленные офицеры.
— Говорите кратко, — неохотно сказал Вейдер.
— С Люком все в порядке, — объяснил доктор, — но он все еще поправляется. Когда будете сообщать ему новости, делайте это мягче.
— Какие новости? — с любопытством спросил Вейдер.
— Что вы его отец.
— Он не знает?! — Вейдер от удивления чуть не выронил модельку Т-16. Он не был готов к этому. — Почему вы ему не сказали?
— Я думал, что вы захотите сделать это сами, — произнес доктор, облокачиваясь о край стола. — У него будет много вопросов, на которые ответить можете только вы.
Вейдер почувствовал, что респиратор на мгновение перестал справляться со своей работой. Вопросы о прошлом… как будто упоминания Императора о матери мальчика было недостаточно. Этот день становился хуже с каждой минутой.
— Отлично, — сказал Вейдер, разворачиваясь, чтобы уйти. Он не мог позволить доктору догадаться о своих страхах. У него была репутация, которую необходимо поддерживать.
— Если возникнут какие-либо проблемы, я здесь, — произнес доктор ему вслед.
Вейдер проигнорировал его. О каких «проблемах» мог говорить доктор, оставалось только догадываться. Может быть, он думал, что мальчик упадет в обморок, когда узнает правду. На самом деле, это было бы не так уж и плохо, ведь в таком случае ему не пришлось бы отвечать на вопросы.
Охранники у двери при его приближении вытянулись по стойке «смирно». Он помедлил перед тем как войти, неожиданно ощутив прилив неуверенности. Что если Император был прав? Что если Люк будет категорически против подобной идеи? У него не было причин доверять ему. Что делать, если мальчик не захочет жить с ним?
Двери внезапно открылись. Во всяком случае, пути назад уже не было. Пришло время собраться с духом и смириться. Он Темный Лорд Ситхов. Он сражался со смертельно опасными врагами и жуткими чудовищами. Он видел галактику после грандиозной революции. По сравнению с этим его собственный ребенок — ничто.
Он перешагнул через порог и остановился, дожидаясь пока двери за его спиной закроются. Люк лежал на кровати у дальней стены. Он повернул голову и уставился на него широко открытыми немигающими глазами.
«Он боится меня — понял Вейдер. — Твой собственный сын боится тебя».
Это не должно удивлять его. Он Лорд Ситхов, он сам минуту назад с удовольствием вспоминал об этом. Люди должны его бояться. А его топтание на месте и рассматривание мальчика со стороны, точно делу не помогут.
Вейдер медленно подошел к кровати и остановился рядом с ней. Теперь, когда он находился ближе, он мог оценить проделанную докторами работу. Порезы и ушибы почти исчезли, несомненно, не без помощи бакты. Бледный шрам все еще виднелся над его глазом, но, не считая этого, он выглядел намного лучше, чем когда Вейдер только привел его сюда. Медики отлично поработали.
Люк ничего не сказал, но продолжал смотреть на него широко распахнутыми глазами. Наконец он отвел взгляд, явно ощутив себя немного неловко. Вейдер знал, что он чувствовал.
— Думаю, это твое, — произнес Вейдер, бросая модельку Т-16 на покрывало. Сумку с одеждой он опустил на пол.
Лицо Люка просветлело при виде модельки, и он елозил ногами до тех пор, пока моделька не оказалась достаточно близко к нему, чтобы он мог её взять. Он осторожно прикоснулся к ней.
Тишина возобновилась. Вейдер пытался придумать, как именно подать ему информацию об их родстве, когда Люк внезапно заговорил.
— Я копил на настоящий. Мы с моим другом Биггсом часто говорили о том, чтобы пролететь на таких через Каменную иглу.
Вейдеру стало любопытно. Полеты? Он не думал, что Люк мог унаследовать от него что-то кроме внешности.
— Ты пилот? — спросил он.
— Я могу летать на чем угодно, — слегка приподнявшись, заявил Люк. На мгновение он замолчал, после чего прибавил. — По крайней мере, я мог бы, если бы дядя позволил.
В памяти Вейдера всплыло очень старое воспоминание. Каменная игла…
— Каменная игла, — произнес Вейдер вслух. — В каньоне Нищего?
— Да, — Люк поднял голову, его рот слегка приоткрылся. — Вы слышали о Татуине?! Я здесь уже несколько месяцев, и я еще не встречал никого, кто слышал о Татуине.
— Я… раньше жил там. Давным-давно.
— Я вырос там, — сказал Люк, — с тетей Беру и дядей Оуэном.
Вейдер внутренне содрогнулся от этих имен из прошлого. Все становилось на свои места. Оби-Ван отправил мальчика к его семье… на планету, которую его отец никогда бы не посетил. Погрузившись в воспоминания, он вспомнил, что видел образы Оуэна и Беру в голове джедая. Он убил их, фактически оставив Люка сиротой. Так мальчик оказался на попечении Империи. Должно быть, его переправили на Корусант, а теперь… вот он. Без Силы здесь не обошлось, другого объяснения быть просто не могло.
— Понятно, — отстраненно отозвался он.
— Я слишком много говорю? — нервно спросил Люк, словно только что осознав, кому именно он рассказывает о своем прошлом. — Я знаю, что вам не нравится, когда я слишком много говорю. Извините.
Вейдер медленно выдохнул, ругая себя за то, что был слишком суров с мальчиком в прошлом. Было бы намного легче сообщить ему новости, если бы это была их первая встреча. Теперь же он столкнулся с первым впечатлением, которое сложилось о нем у мальчика после их прошлых разговоров.
— Ты можешь говорить, сколько хочешь, — произнес Вейдер. — Мне было бы интересно узнать о твоем прошлом. Ты сказал, что тебя воспитывали дядя и тетя. Что они рассказали тебе о твоих родителях?
Люк ответил грустно.
— Они умерли. Когда я был совсем маленьким.
— Они сказали тебе, кто твои родители? Например, имена?
— О, разумеется, — ответил Люк. — Мою маму звали Падме. Тетя Беру сказала, что знает только её имя. Так же она сказала, что именно мама назвала меня Люком.
Вейдер отвернулся и бездумно уставился в стену. Если это правда… вероятность того, что его жена умерла от его руки, становилась еще меньше.
— Моего отца звали Энакин Скайуокер, — продолжил Люк. — Это тоже мне сказала тетя Беру — дядя Оуэн не любил говорить о моем отце. Но я постоянно донимал его вопросами, из-за чего в конце концов он сказал, что он был штурманом на грузовом корабле.
Штурманом? Вейдер не знал удивляться ему или злиться на столь откровенную ложь. Похоже, Оуэн не хотел, чтобы его карьера оказала какое-то влияние на мальчика.
Люк почесал затылок, глядя на покрывало.
— Сэр, мне было интересно, почему снаружи стоят охранники. Я не понимаю, что происходит. Я все еще живу у сенатора Леррода? Просто мне кажется, что он не захочет, чтобы я возвращался, после того, как я выпустил вуки на его вечеринке.
— Нет, — оборачиваясь, ответил Вейдер. — Тебе больше не придется его видеть.
— Получается, я возвращаюсь в ЦПС?
— Конечно нет. Мне нужно тебе кое-что объяснить, — произнес Вейдер, решив, что пора приступить к делу. — Между нами есть связь. Я твой…
Его прервал приглушенный спор людей. Вейдер раздраженно повернулся к двери. Из всех моментов…
— Оставайся в кровати, — направляясь к дверям, приказал он. — Я скоро вернусь.
Он позаботится, чтобы кто бы там ни был замолчал. Навсегда.