— Сопротивляться? — недоверчиво переспросил Люк. — Это ты всегда начинаешь ссоры!
— Что? Я никогда не начинал…
— Я вообще не понимаю, что ты здесь делаешь, — сказал Люк. — Я разрушил твою жизнь, помнишь? Ты не хочешь быть моим отцом!
Вейдер вздохнул. Почему прошлое всегда его преследует?
— Возможно, моей жизни требовалось небольшое разрушение, — предположил Вейдер. — Люк, я понимаю, что плохо относился к тебе. Обещаю, я исправлюсь. Но сейчас у нас нет времени обсуждать детали!
— Ты имеешь ввиду, что расскажешь о моей матери? — спросил Люк.
— Что-нибудь расскажу, а теперь отпусти цепь и иди сюда!
— Как вы познакомились? — произнес Люк. — Какой она была?
— Это может подождать, пока мы не вернемся на корабль.
— Нет, не может, — отозвался Люк. — Ты передумаешь!
— Это шантаж!
— Нет! Это отчаянная попытка твоего сына понять тебя! — крикнул Люк. — И я не смогу это сделать, если ты не расскажешь, почему её ненавидишь!
— Ненавижу?! — зло произнес Вейдер. — Я любил… нет, я боготворил её.
— Тогда почему ты не хочешь говорить о ней? — спросил Люк. — Всякий раз когда я упоминаю о ней, ты ведешь себя так, будто я тебя оскорбил!
— Ты не понимаешь… ты еще слишком юн, чтобы понять. Одно воспоминание о ней приносит ужасную боль.
— Я понимаю, что ты скучаешь по ней, — сказал Люк. — Я тоже скучаю по дяде и тете. Но я дорожу воспоминаниями о них! Это все, что у меня осталось! Но я ничего не знаю о матери… пожалуйста. Тебе придется рассказать это лишь один раз.
Вейдер встретил умоляющий взгляд сына, понимая, что это правильно. Император не одобрил бы, но… сделать это надо. Если они умрут здесь, то он хотя бы сбросит этот груз с плеч.
— Хорошо.
Люк усмехнулся.
— Слушаю.
— Мы познакомились на Татуине. Я был еще ребенком… младше тебя.
Вейдер замолчал. Много лет подряд он пытался избавиться от этих воспоминаний. Отыскать их в закоулках памяти было непросто.
— Она была юной королевой, скрывающейся от Торговой федерации, которая пыталась узаконить оккупацию ее родной планеты. Конечно, я не знал об этом. Для меня она была прекрасной незнакомкой, сошедшей с самих звезд, самым добрым и смелым человеком, которого я когда-либо знал. После того как её мир, Набу, был освобожден, меня отвезли на Корусант, где я начал обучение джедая. Я не видел ее десять лет, но думал о ней каждый день. Мы встретились снова во время сепаратистского кризиса. Тогда она была сенатором, и стала целью наемных убийц. Меня приставили к ней, как защитника. Вскоре после начала Войны клонов, я сделал ей предложение, и она согласилась. Мы поженились на Набу. Три года спустя она забеременела тобой.
Какое-то время Люк молчал, переваривая информацию.
— Что случилось потом? — наконец подсказал он.
— Люк, я… я не хочу обременять тебя историей моего морального падения.
— Ты правда убил её? — разинув рот, произнес Люк.
— Я не знаю! Мой предполагаемый друг Оби-Ван предал меня… и попытался убить. Я был на Мустафаре, когда он нашел меня. С ним была твоя мать. Я вышел из себя! Я думал, что и она меня предала. Я был так зол, что не мог себя контролировать! Я… я задушил её.
Его сын молча смотрел на него.
— Люк, прости меня, — в отчаянии произнес Вейдер. — Не было и дня, чтобы я не сожалел о случившемся… это преследует меня! Я отдал бы все что угодно, чтобы изменить это… Я бы отдал свою жизнь, если бы только мог.
— Ты задушил ее до смерти?!
— Она упала в обморок. Я чувствовал, что она была жива. Я сражался с Оби-Ваном, и проиграл. Пока я умирал, он увез её. Когда операция была завершена, — Вейдер указал на систему жизнеобеспечения. — Император сказал, что я убил её. И я поверил. Я думал, что убил человека, ради которого готов был на все… и тебя вместе с ней! Я не могу описать ту боль… и все же я заслуживаю худшего, — он заколебался, заметив смягчившееся выражение лица Люка. — И я не заслуживаю твоего понимания.
— Но ты не убил нас, — сказал Люк. — Я здесь. А она прожила достаточно долго, чтобы дать мне имя.
— Кажется, что так. Но если бы я тогда был с ней, она была бы жива… Я должен был защитить её. Но из-за моей слабости твоя мать теперь — всего лишь воспоминание.
— Мне бы она понравилась? — наконец спросил Люк.
— Она была такой же упрямой, как и ты, — произнес Вейдер. — Я даже не пытался спорить с ней, если знал, что она уже приняла решение.
— Спасибо, — нахмурившись, отозвался Люк. Он немного помолчал, задумавшись о чем-то. — Хотел бы я ее знать.
— Я тоже хотел бы этого. Она была бы для тебя лучшим родителем, чем я.
— Ты не так уж и плох, — заметил Люк. — В конце концов ты прилетел сюда, чтобы вернуть меня. Даже после того, как я сказал, что ненавижу тебя.
— Конечно, я прилетел, чтобы вернуть тебя, — тряска внезапно прекратилась, сменившись удобной тишиной. — Люк… Я понимаю, что такое не прощают. Я не прошу тебя дать мне второй шанс — для меня уже слишком поздно. Но я прошу тебя довериться мне — в последний раз. Когда мы будем в безопасности, я помогу тебе найти дом, где ты будешь счастлив.
— Я хочу остаться с тобой. Я смогу простить тебя. Было бы несправедливо отрицать… что у нас есть что-то общее, — по щекам Люка текли слезы. — Из-за меня тоже погибли дорогие мне люди.
— О чем ты говоришь?
— Раз уж мы исповедуемся… ты должен знать, что произошло. Ночью… ночью, когда он пришел на ферму… — Люк указал на бурлящую лаву. — Я спрятался. Я мог бы помешать ему убить тетю Беру и дядю Оуэна, но вместо этого я убежал, спасая собственную жизнь. Я бросил их…
— Что?! Люк…
— О, просто уйди! — отворачиваясь, воскликнул Люк. — Я бесполезен! Меня бы и здесь сейчас не было, если бы мне не хватило глупости попасться в очевидную ловушку. Ты рассказал мне все, что я хотел знать, так что можешь уходить.
— Нет! Я никуда не уйду. Я буду стоять здесь, пока не умру от старости, если придется, но я не брошу тебя здесь. А теперь послушай меня, юноша. Если бы ты мог сделать что-то, чтобы спасти своих опекунов, ты бы это сделал. Единственная глупая идея, пришедшая к тебе в этой пещере — это взять на себя ответственность за их смерть.
— Тебя там не было, — подавленно пробормотал Люк.
— Это неважно. Возможно, мы не долго знаем друг друга, но я успел узнать тебя. Оуэн и Беру не хотели бы, чтобы ты винил себя в их смерти.
— Я… я думаю, нет, — признался Люк. Он помолчал мгновение. — А моя мама хотела бы, чтобы ты винил себя в её смерти?
— Твоя мать была слишком прощающей. Почти как один мой знакомый.
Люк улыбнулся и вытер слезы.
— Ты помнишь, когда я впервые рассказал тебе о нашем родстве? — спросил Вейдер.
Люк кивнул.
— В медцентре.
— Ты готов был дать мне шанс, несмотря на все, что слышал обо мне. Но я им не воспользовался. Я принял это как должное — мне жаль.
— Это не твоя вина, — слегка ослабив хватку, отозвался Люк. — Я не делал твою жизнь легче. Тогда идеи поиграть с дуэльными дроидами и залезть в уплотнитель мусора казались хорошими. Я знаю, что не должен был воровать, но моим друзьям нужны были деньги, чтобы покинуть планету. Я даже не буду пытаться объяснить, как ввязался во все это.
Вейдер махнул рукой.
— Ты и не обязан. Ты мой сын — этим все сказано.
— Ты хочешь сказать… — Люк отпустил цепь и помахал руками. — Что все дело в каком-то гене Скайуокеров?
— А иначе почему мы тут? Любая нормальная семья разобралась бы со всеми своими проблемами, не подвергая себя смертельной опасности.
— Думаю, мы просто все усложняем, — согласился Люк.
Как будто в подтверждение его слов, лава внизу запенилась, и пещера вновь слегка задрожала. Люк взглянул на Вейдера, и выражение его лица стало серьезным.
— Ты уверен, что сможешь это сделать?
Вейдер кивнул.
— Разумеется. Вопрос лишь в том, доверишься ли ты мне.
Люк на мгновение задумался и, наконец, подполз к краю. Он обнял колени и закрыл глаза.