Реза свирепо посмотрела на девушку.
— Ты бы хотела съесть этот мусор, Энджи?
Она выпрямилась.
— Мы должны быть благодарны за все, что нам предоставлено. Если ты захочешь еще чего-нибудь поесть, ты знаешь, что нужно сделать.
— И что же? — спросила я, отталкиваясь от стены. В этой миниатюрной девушке не было ничего пугающего.
Она сунула картонный поднос в мою камеру.
— Разорвать узы. Поклясться в верности истинному Королю-Альфе.
Истинному Королю-Альфе? Это прозвучало как какая-то безумный культов. Нет, спасибо.
— А если я не захочу?
Энджи пожала плечами.
— Ты останешься здесь до тех пор, пока не взглянешь на вещи по-другому. Или умрешь.
Она сказала это так небрежно. Будто смерть была сродни потери заколки для волос.
— Ешь, что дают. Тебе понадобятся силы.
— Для чего? — надавила я.
В глазах Энджи промелькнул какой-то намек. Может быть, страх?
— Тебе нужно будет указать на ошибочность твоих действий. Увидишь. Есть способ получше. Все, что мне нужно было сделать, это отпустить.
Я сжала руки в кулаки сильнее, впиваясь ногтями в ладони. Она стояла там, где сейчас была я. И она подвергала других тем же пыткам, которые испытала сама.
— Как ты можешь смотреть на себя в зеркало?
Энджи не дрогнула, но ее рассеянный взгляд обратился ко мне.
— Он знает, что лучше. Как сделать нас самыми сильными, какими мы только можем быть.
— Он отнял у тебя свободу воли.
— Не беспокойся, — пробормотала Реза. — Энджи полностью хлебнула тормозухи.
Я подошла к решетке, обхватив металл руками.
— Ты можешь выпустить нас отсюда. Дать нам шанс.
Что-то еще промелькнуло на лице Энджи, но затем она снова замкнулась.
— Ему виднее. Увидишь.
Я резко повернулась к Резе.
— Ему виднее? Что это за жуткое дерьмо она продолжает бормотать?
Реза вздрогнула.
— Они пытаются сломить тебя. Твой разум в такой же степени, как и тело.
Желудок взбунтовался, угроза того, что могло произойти, в сочетании с наркотическим похмельем и запахом жирного стейка смешались воедино. За прошедший год я уже прошла через ад. Люди приходили за мной снова и снова. Я не собиралась сдаваться без боя.
Реза кивнула мне, расправив плечи.
— Продолжай поддерживать этот огонь. Он тебе понадобится.
— Это не поможет, — сказала Энджи. — Рано или поздно ты сломаешься. Так, ты просто сделаешь себе еще больнее.
Реза вскочила с койки и бросилась к решетке.
— Только потому, что ты отказалась от своих парней, это не значит, что мы сделаем также. Я не буду подписывать им смертные приговоры так, как это сделала ты.
Энджи побледнела, и ее взгляд стал еще более отрешенным. Впервые я почувствовала настоящую жалость к этой девушке. Травма загнала ее так глубоко внутрь себя, что той девушки, которой она была, больше не существовало.
— Все в порядке, — тихо сказала я Резе. — Мы поможем друг другу выстоять. — Мы могли напоминать друг другу, за что боролись.
Шаги отдавались эхом по цементу.
— Итак, девочки. Из-за чего все эти повышенные голоса?
Реза отпрянула от решетки, дрожа всем телом. Но я не могла пошевелиться. Потому что за последний месяц я узнала этот голос. С тех самых пор, как только появилась Четверка.
Мужчина появился в поле зрения, усмешка играла на его губах.
— Привет, дочка.
— 3-
Калеб. В моем сознании промелькнули моменты его доброты. Предложение мне и моим парням убежище. Порез, чтобы никто из моей стаи не пострадал. Он поддержал мое пребывание в Риджвуде.
Теперь я увидела все эти моменты через другую призму. Более суровую.
— Почему? — Казалось, это было единственное, что я смогла выдавить из себя.
Он подошел ближе к камере, и Энджи немедленно отступила на шаг, опустив глаза. Калеб, казалось, едва замечал ее.
— Здесь действуют силы, о которых ты не знаешь.
— Тогда объясни, — процедила я сквозь зубы.
Он улыбнулся, в глазах заиграло веселье.
— Мне определенно нравится твоя смелость. Даже в той ситуации, в которой ты сейчас находишься, в тебе все еще есть этот огонек.
— Ты имеешь в виду ситуацию, в которую ты меня поставил.
— Ты была единственной хорошей вещью, которую подарила мне твоя мать. Она оказалась разочарованием во многих других отношениях.
Мышцы напряглись, жгучий гнев вспыхнул глубоко внутри.
— Чего ты хочешь от меня?
Калеб снял невидимую пылинку с рубашки.
— Ты знала, что в мире перевертышей когда-то были правящие?