— Мне плевать как, только утихомирь ее, пока не доберемся до кладбища. — Лошадь заржала, и колеса покатили по гравию. — Себастьян, нельзя провалить это дело. Мы должны забрать реликвию у мисс Мартин любой ценой. И лучше бы ей честно выполнить инструкции, иначе, клянусь, девчонка пострадает.
— Все в порядке, — прошептал Себастьян. Вот теперь он напоминал Клео того мужчину, что ей понравился. — Ты вскоре снова увидишься с мамой, обещаю. И тогда будешь в безопасности. Просто помолчи еще немного. Сможешь?
— Постараюсь, — прошептала малышка.
— Умница, Лу.
Дверь экипажа закрылась, прервав всхлипы и голоса. Карета уехала, а из-за ночной прохлады Клео пришлось закрыть окна.
Надо же. Что, черт побери, происходит?
Она вышагивала по комнате по меньшей мере час, но супруг все не возвращался. Никто не пришел подбросить дров в камин или принести ужин. Про нее забыли. Клео все еще не сняла проклятое свадебное платье, оно сковывало движения, а кружево врезалось в горло.
«Дурочка, ты полагала, что будет лучше», — думала она, сонно моргая.
Клео замерзла. Забравшись в постель Себастьяна, она натянула одеяла, прикрыла глаза и размеренно задышала.
В коридоре раздались шаги, значит, ее одиночество скоро нарушат. Клео очнулась, не понимая, где находится. Резко села, сбросив покрывало.
Дверь открылась, и, судя по стремительным шагам, вошел Себастьян. Клео застыла, ощутив запах одеколона. Точно, ее супруг. Что-то легкое упало на пол, наверное, галстук.
— Черт!
— Долгая выдалась ночь? — спросила Клео.
Себастьян закашлялся и, кажется, обернулся.
— Мисс Синклер. Я… не ожидал вас.
Как неловко.
— Просто… я не могу снять платье. — Сглотнув, Клео вскинула подбородок. — Полагаю, теперь я миссис Монткалм? Или мадам? Как вам больше нравится?
— Лично мне плевать. Подозреваю, разница невелика.
Ну что ж, в эту игру можно сыграть вдвоем. Клео почувствовала себя увереннее. Пусть она не знала дом, не представляла, чего от нее ждут, но всему можно научиться. И прошло уже несколько часов с тех пор, как о ней вообще вспоминали.
— Значит, буду миссис Монткалм. Мне подходит. Вам помочь раздеться? — Она медленно встала и подошла к нему, мысленно вспоминая обстановку.
Себастьян обошел ее и сразу направился к шкафчику со спиртным.
— Нет, не надо.
Он будто от нее отмахнулся.
— Я всего лишь пытаюсь выполнить обязанности жены.
— В этом нет и не будет нужды, — ответил он чуть хрипло. Послышался шелест ткани. Он будто пытался снять плащ.
— Совсем? Но сэр, я не против…
— Совсем. — Он сбросил плащ и со звоном заткнул графин хрустальной пробкой.
— Что ж, а вот мне, к несчастью, помощь нужна. — Она повернулась к нему спиной и перекинула массу мягких кудрей через плечо. — Я не могу расстегнуть все эти пуговицы.
Повисла тишина. Себастьян сглотнул и отставил графин.
— Позвали бы горничную.
— Я позвала. Наверное, все заняты, — солгала она. — Что-то не так?
— Ничего.
Он по-прежнему держался от нее на расстоянии. Клео склонила голову набок, чтобы лучше слышать. По коже побежали мурашки, а лиф стал слишком тесным.
С тихим проклятьем Себастьян пошел к ней.
— Сейчас, — сказал он и резко потянул ткань, явно стараясь разобраться со всем как можно скорее. Одна из пуговиц-жемчужин оторвалась и укатилась. Себастьян снова выругался. Ему пришлось действовать медленнее. Клео ощутила его дыхание. Мозолистые пальцы изредка касались ее голых плеч и спины.
Кажется, затея была не лучшей. Клео словно стояла на краю обрыва, готовясь прыгнуть в воду и не зная глубины… Ей отчаянно хотелось сделать этот шаг. Каждое прикосновение Себастьяна воспламеняло чувства.
Сердце гулко билось в груди. Клео закусила губу и наклонила голову. Она раскраснелась и дрожала. Ей надо хоть что-то сказать.
— А ваши сапоги доставили?
— Что?
Странно, он все делал левой рукой, будто правая пострадала.
— Сапоги. Те, за которыми вы поспешили сразу после церемонии. Я подумала, что они очень ценны, раз вы пошли за ними в такое время.
Себастьян снова принялся расстегивать пуговицы, пусть и почти безуспешно.
— Да, очень ценны.
Лгун. Она поджала губы.
— Ну вот и все.
Платье едва не соскользнуло с плеч. Клео замялась.
— А корсет?
Молчание стало еще более напряженным.
— Клео.
Он задышал тяжелее.
— Я не могу сама его снять, — призналась Клео.
И снова Себастьян пришел ей на помощь. Резко развязал тесемки левой рукой, легко прижимая правую к ее спине.
Настоящая пытка. И Клео сама ее спровоцировала.
Себастьян со вздохом отступил.
— Вот и все. — Сунул ей в руки шелковый халат и снова прошагал к шкафчику со спиртным.
Клео слепо смотрела ему вслед, ощущая жар желания. Ее явно отвергли. Она не знала, что делать. Ну по крайней мере теперь можно снять платье. Она принялась сбрасывать одежду, пока не осталась в тоненькой сорочке. И зарделась, хоть и понимала, что Себастьян отвернулся.
Неужели она ничего для него не значит?
Прикрываясь халатом, Клео поспешно облачилась в ночную рубашку и нерешительно застыла. Себастьян зажег камин. Затрещало пламя, а он вновь направился к графину.
— Возвращайтесь в свои покои.
— Не могу.
— Клео, я устал и не желаю, чтобы вы здесь оставались.
Как грубо. Клео покраснела.
— Я нечаянно толкнула горничную, когда та принесла мне ужин. Она опрокинула чайник чая на постель и посчитала, что лучше мне переночевать здесь, а поутру слуги постараются просушить матрас.
Себастьян помолчал, явно пытаясь переварить услышанное.
— Вы не можете здесь спать.
— Мы ведь женаты? Я знаю, вы не хотите скрепить брак, но уверена, вы сумеете сдержаться, постель просторная. Вы даже не заметите моего присутствия.
— Я посплю на кушетке, — проворчал он. И чертыхнувшись, налил себе… бренди, судя по запаху.
— Мы женаты всего семь часов, а вы уже пьете. Какие перспективы.
Себастьян зашипел.
— Клео, я жутко устал и не могу сегодня спорить.
— А мы спорим?
— Прошу, не надо…. Не давите на меня.
Впервые он действительно показал свою усталость.
Внезапно она почувствовала запах крови. Желание тут же пропало. Клео припомнила, как неловко он двигался, ругался сквозь зубы и дернулся, когда потянул за тесемки корсета…
— Вы ранены?
— Я в порядке. — Себастьян говорил так, словно держал что-то в зубах. Потом что-то звякнуло — пробка графина. Застонав, он оторвал кусок материи. Ткань прошелестела по коже.
— Вы ранены. Почему ничего не сказали?
— Пустяки.
— Пустяки?! Глупец! — Клео поспешила к нему, вытянув руки. — Давайте помогу. — И коснулась полурасстегнутой рубашки. Под пальцами дернулись твердые мышцы живота. Себастьян осторожно отвел ее руки от своего тела.
— Я сам справлюсь.
Теперь, когда к ней вернулась ясность мысли и не отвлекали его прикосновения, Клео ощутила легкий запах паленой кожи.
— У вас всего две руки, Себастьян, давайте помогу. Мне так стыдно, что я вынудила вас возиться с платьем.
Если бы не усталость, он бы точно так легко не согласился, но вздохнув, Себастьян сел на стул у туалетного столика.
— В меня стреляли.
— Стреляли?!
Он снова глотнул спиртного.
— Пуля прошла насквозь, все нормально, почти не кровит.
— Где?
Себастьян положил ее руки на свое плечо.
— Вот здесь.
Клео нащупала импровизированную повязку. Он попытался закрепить ее на шее и плече, но без особого успеха. Клео отодвинула воротник рубашки.
— Рану чистили?
— Я прижег ее и промыл алкоголем.
— Этого недостаточно, я пошлю за доктором…
Себастьян перехватил ее запястье.