— Тогда ложись в постель.
Медленно поднимаюсь на ноги, опираясь ладонью о стену. Я должна выдержать. Выбора нет. Это почти то же самое, что исправитель. Нужно отключить чувства и оградить сознание. У меня получится. Всегда получалось.
Подхожу к краю кровати и ложусь на спину, откинув одеяло. Каждый вдох пропитан немым криком, перед глазами пелена слез. Чувствую, как хозяин приближается, как наклоняется надо мной. Тень давит на тело, взгляд разрезает кожу. Слышу в голове призрачный смех Мадам-монстр, который из человеческого превращается в демонический.
— Что ты думаешь я собираюсь делать, Ви?
Вздрагиваю от голоса хозяина и молчу. Не могу ответить из-за мучительного ужаса, сковавшего связки. Взываю к храбрости, но все тщетно.
— Ответь на вопрос, — приказывает Дэниел.
— Сделаешь то, зачем такие, как ты, и покупают кукол.
— Разве я тебя покупал?
— Нет, но…
— Еще раз повторяю. Что ты думаешь я собираюсь делать?
— Заняться со мной сексом.
— А ты бы позволила?
— Да, — выдыхаю я, поворачивая ключ в двери пыльного чердака, где прячется душа.
Перестаю трястись, не чувствую тела. Оставляю в комнате лишь тонкую оболочку. Дэниел поднимает руку, слежу за его действием, а после закрываю глаза. Прикосновение прохладного одеяла срабатывает, как ледяной душ.
На противоположный край кровати опускается тяжелое тело. Поворачиваю голову, вижу спину и затылок на соседней подушке. Каменные мышцы расслабляются, не могу поверить в происходящее. Отголоски страха отзываются в каждом ударе сердца, кровь в венах теплеет.
— Почему? — вопрос срывается с языка прежде, чем я успеваю вернуться к роли куклы.
— Спокойной ночи, Ви.
В комнату только-только заглядывают рассветные лучи. Дэниел просыпается от тихих стонов и открывает глаза. Он видит перед собой темные волнистые волосы и дрожащие плечи. Связь между сном и реальностью так тонка, что мужчина не различает границу и не понимает на какой именно он стороне. Прерывистое дыхание девушки пропитано болью, нежная кожа покрыта крупными мурашками. Рука сама тянется вперед и касается шеи в желании успокоить.
— Милая, тебе плохо? — тихо спрашивает Дэниел, придвигаясь ближе. — Тебя снова тошнит?
Девушка дрожит сильнее, словно в лихорадке. Испарина по всему телу говорит об интоксикации, как и жар. Дэниел приподнимается на локте, беспокойство достигает максимума. Она больна. Он догадывался об этом и раньше, но она все отрицала.
— Кэти, — нежно произносит Дэниел, стараясь разбудить девушку. — Девочка моя…
Ему удается перевернуть ее на спину. Напряженный мокрый лоб, искусанные бледные губы, впалые щеки. Все не так, как было вчера вечером. Веснушек стало вдвое меньше, а нос потерял где-то маленькую горбинку, которую сам Дэниел никогда не считал недостатком, в отличии от Кэтрин.
Девушка в ужасе распахивает глаза. Их серый цвет такой тусклый и темный, словно мокрая пыль, смешанная с кровью, где-то в подворотне города огней и больших денег. Дэниел окончательно просыпается, мозг начинает работать, позволяя трезво оценить ситуацию.
Больше пяти лет прошло с того дня, в который он позволил себе вернуться, поддавшись сонному подсознанию. Сейчас перед ним Ви-восемь. Кукла, подаренная на день рождения. Кукла, которую неумелый мастер скопировал с его бывшей жены.
— У тебя температура, — произносит Дэниел, едва справившись с эмоциональным ударом. — Чувствуешь недомогание? Боль?
— Нет, — сипло отвечает Ви не моргая.
Дэниел знает, почему она так смотрит. Эта девочка не заслужила такой жизни, но ничего другого он пока не может ей дать. Слишком много ловушек в дурацком договоре. Просто отпустить ее нельзя. Есть всего два варианта: вернуть обратно и подарить кому-то еще. Только вот Дэниел не знает ни одного человека, который бы принял такой подарок с благодарностью и заботился потом о ней, а не… Медленно уничтожал.
Люди по своей сути пользователи. Дай им власть и возможность обладания, они тут же сожмут предмет в руках так крепко, что раздавят, а после выбросят и побегут за новым. Ценность сократилась до цены. Бесценных вещей становится все меньше и меньше. Куда ни глянь, везде развешаны ярлыки с множеством цифр. Таков теперь мир. На вершине не тот, кто смог достичь ее благодаря силе духа и нравственности, а тот, кто смог приумножить свой фонд, а каким путем он это сделал — неважно.
— Тебе снился кошмар? — спрашивает Дэниел, которого не отпускает собственный страшный сон вот уже несколько лет.
— Не помню, — говорит Ви, с трудом сглатывая.