Сама же страшная тётка села за стол и разгребая по сторонам бумага, что падали и разъезжались в стороны, уставилась на меня пронзительным взглядом.
— Ты что пёсий сын! Совсем охерел! У нас тут седьмая революция за день, а ты за воротами шатаешься. Какой отдел? К какому дому принадлежишь⁉ — Ударила она кулаками по столешнице, да, так что стол жалобно заскрипел.
— Я, эээ… — Не зная, что и сказать на слова женщины, издавал только невнятные звуки.
— Сука. Ты немой, что ли? — Расходилась констебль, как лесной пожар в сухом лесу. — Петрицый!
В кабинет вбежал мужик в деловом костюме с лавровым венком на голове.
— Слушаю госпожа Ламия. — Вытянулся Патрицый, как шланг под давлением.
— Тащи книгу проклятых! У нас тут проблема. — Скомандовала она.
Мужика, как ветром сдуло. Как только он дверь с петель не снёс, стремясь выполнить указания.
— А что такого я сделал-то? — Отошёл я от шока.
— Что сделал! Значит, выйти за ворота, этого мало для тебя! У меня тут такой поток грешных мудаков, что впору цианид пить, и на больничный уходить. Да ты знаешь хоть, что демонам запрошено выходить за стены и шарахаться по преддверью Лимба. Башка ты козья! Если про это узнают весь мой отдел без вазелина и детского крема выебут и высушат. Проверок набежит столько, что день, когда бомбами Японию накрыло, будет перекуром.
В кабинет вбежал Петриций и втащил огромную чёрную книгу в кожаном переплёте. Грохнув её на стол, мужик вызвал бумажное землетрясение и, Ламию на секунду накрыли стопки листов.
— Набрали блять по объявлению мудаков, на мою голову! — Шипела женщина, раскидывая бумагу. — Что смотришь? Клади руку на обложку дебила ты кусок!
Я опасливо положил руку, и книга отдалась теплом.
— Убирай руку. — Скомандовала Ламия.
Я убрал и стал смотреть, как женщина открыла книгу, и её лицо почернело от злости. Ноздри гневно раздувались, а на лбу появились морщины, и набухшие вены.
— Что за шутки⁈ Почему тебя не находят по книге проклятых⁉ Ты что блядь Девид Блейн? В рот те ноги!
— Опять шум. Ты только и можешь, что орать Ламия. — Послышался ехидный женский голос.
Все повернулись к двери, где стояла высокая с серебряными волосами до бёдер девушка. Её лицо было идеально. Симметричные черты лица горделивые и тонкие, придавали шарма, а слегка пухлые губы были красными как самая яркая помада, создавая контраст на белом лице. Ресницы на раскосых миндалевидных глазах были пушистые и большие, а веки подведены красным, переходили в острые стрелки. Одета незнакомка была в обтягивающее чёрное платье до бедер, а на плечи накинут полушубок с огромным меховым воротником.
Грудь женщины выглядела небольшой, а бёдра узкими, на ногах были одеты туфли с огромным каблуком, что делали незнакомку на десяток сантиметров выше, чем она была на самом деле. Тонкие пальцы женщины с огромными ногтищами красного цвета, скребли дверной косяк.
— Что ты здесь забыла Астарта! Пришла посмеяться в очередной раз⁈ — Встала из-за стола Ламия.
— Нет, конечно. Но я могу. Если надо. — Не прикрыто, ехидничала красотка.
— Иди уже. У меня тут ЧП, так что не мешай работать. — Помахала Ламия рукой своей, явно знакомой.
— Это твоё так называемое ЧП? — прошла Астарта в кабинет и встала рядом со мной. — Ничего такое ЧП, симпатичное. Я заберу?
— Ты больная что ли? Он в книге проклятых не учтён. Тут надо доложить наверх. — Тоном военного сказала Женщина.
— И сюда придёт комиссия, и не одна. А может даже совет, — стала загибать пальцы Астарта. — Или я его заберу, и дом Астарота решит все формальности. Как тебе?
Ламия села обратно на свой стул, и сжав, какой-то лист в кулаке, кинула самый, что не наесть испепеляющий взгляд сначала на Астарту, а потом на меня. От её взора и вправду стало жарко, а стоящий рядом с нами Петриций, быстро плюнув на пальцы, и затушил на своём лавровом венке маленький огонёк.
— Катитесь оба ко всем чертям. — Махнула она рукой и отвернулась от нас на пол-оборота.
— Ты такая душка, — засмеялась Астарта и, схватив меня за плечо, подняла со стула. — Пошли быстрей, пока она не передумала. — Потощала меня девушка на выход из кабинета.
Я шёл за той, что назвали Астарта, и вспомнил моего друга Антона. Он пару лет назад грозился вызвать некого Астарота, но потерпел фиаско и прибрёл бронхит, ибо вызывали мы демона в январе, когда морозы трещали под тридцать градусов, а мой друг щеголял без куртки.