Выждав время, девушка сказала:
— Я так не считаю. Я ничего не знаю об этих потайных микрофонах, но полагаю, что тут требуется кое-какая аппаратура. Мы привезли с собой один чемодан. Его распаковывала я и не увидела там никаких потайных микрофонов, проводов и тому подобного.
Вот так обстояли дела. Спаркс не мог заставить ее говорить иначе. Да и обслуживающий персонал Домика позднее подтвердил, что они прибыли с одним чемоданом и гитарой. Безусловно, Лэнс мог установить аппаратуру, не исключено, полученную от агента в Белкастере, уже после того, как они приехали.
Но этот вариант был явно бесперспективный, поскольку Черри поклялась, что Лэнс не делал никаких попыток выпроводить ее из комнаты в восемь часов сорок пять минут. И кроме того, как он мог знать, что Рэгби станет обсуждать свои планы именно в это время?
— Что-то вы очень спокойны, — заметил Спаркс, отпустив пару.
— Я очень огорчен. Моими собственными мыслями. Точно смотришь в дыру и видишь внизу ад.
Найджел вдруг замолчал, потом пробормотал:
— Почему? Почему? Почему?
Спаркс быстро взглянул на него:
— Дыру?
— Небольшую дырку.
— А… Лучше нам привести в порядок другие дела.
— Я бы предложил допросить адмирала и его жену вместе. Не возражаете, если я примусь за это?
— Это все ваши дела. Уверен, что вы окажетесь более тактичным человеком, нежели я, — ответил Спаркс, причем глаза его насмешливо блеснули.
Однако тут требовался не такт, а терпение. Миссис Салливан была очень говорлива. Она явно дала понять, возможно, и не в таких словах, что она и адмирал удовлетворены тем, что расследование ведет джентльмен (тут Спаркс украдкой моргнул Найджелу). Она довольно пространно продолжала выражать свое возмущение положением дел в стране, когда агентам красных разрешается поднимать бунт. Это все — результат действий последнего лейбористского правительства и этого ужасного Кэнона Коллинза. Найджел был не в состоянии остановить поток ее красноречия. Наконец адмиралу удалось сказать:
— Мюриел, дорогая, я думаю, они хотят задать нам несколько вопросов.
Найджел тут же воспользовался мгновенной паузой:
— Да. Я хотел бы, чтобы вы рассказали нам немного больше о мистере Джастине Лики.
— Отвратительная личность.
— О его попытке шантажировать вас.
— Поверьте мне, я дала ему резкий отпор.
— Можно услышать об этом более подробно? Если вы предпочитаете разговаривать конфиденциально… — Найджел посмотрел на адмирала.
— О нет. Мой муж знает об этом все. — На ее густо обсыпанных пудрой щеках вспыхнул румянец, что придало им неприятный розовато-лиловый оттенок. Но глаза ее оставались яркими, в какое-то мгновение почти девическими.
— Это дело насчет кражи в магазине, — произнес адмирал. — Моя вина. Был в Средиземном море. Голова все время занята… конвой, знаете ли… совсем не думал о повышении цен дома, должен был увеличить денежное пособие своей жене.
— Да, — сказал Найджел после паузы, за которую супруги были ему признательны, — это дело старое и оконченное. Джастин Лики угрожал рассказать все вашему мужу?
— Да. И вел себя очень настойчиво…
— До тех пор, пока?.. — твердо прервал ее Найджел.
— Пока?
— Что же он требовал в обмен на молчание?
— Я понимаю. Это просто глупо, вы не поверите. Он хотел, чтобы я убедила своего мужа раскопать какой-нибудь скандальный случай для него. Точно Том способен на такое!
Адмирал кашлянул, бесстрастно взглянул на Найджела, будто не слышал об этом прежде, но с каким-то озорным блеском в глазах.
— Хм. Для отдела светской хроники в газетах, как я полагаю. Понимаете, своего рода разоблачения среди господ землевладельцев и так далее.
— Чудеса, да и только! — заметил Найджел, точно и он не слышал о таком прежде. — Наглец предлагает вам стать шпионом и шантажистом. Вы поступили мудро, мадам, рассказав все вашему мужу.
— И храбро, — сказал адмирал, с улыбкой глядя на жену. — Не так-то все просто, знаете ли.
— Есть еще одна вещь, миссис Салливан. Не настаивал ли в разговоре с вами Лики еще на чем-либо… не открыто, а намеками?
— Я не…
— Не говорил ли он, что ему нужна любая информация, которую вы можете услышать о семье Рэгби… или о других гостях Домика?
— О нет. Ничего такого, уверяю вас.
— Нас немного встревожила телеграмма, которую вы послали своей приятельнице в Белкастер.
— Это о норковой шубе, — вставил словечко адмирал.