Нет, на ферме справа все, казалось, было так же спокойно, как и раньше.
Вошла Энни с подносом и рюмками на нем. Бренди, содовая, лимонад. Петров обменялся с ней молчаливыми взглядами. Энни кивком головы указала на стакан с лимонадом и рюмку с бренди. В них был наркотик.
— Где Пол? — спросила Энни.
— Ждет около дома.
Петров передал Елене рюмку с бренди, на которую ему указала Энни. Его ум снова заработал с лихорадочной быстротой, звериное чутье опять вернулось к нему. Пускай выпьет эту рюмку с наркотиком. Нужно подумать о месте для нее в автомобиле. Она просила его убить ее. Ну что ж, прекрасно. Она также должна умереть смертью, которую он готовил для Пола и Люси.
— Ура! — сказал Петров, поднимая свою рюмку. — Подойдите, миссис Рэгби, и выпейте. Вы, должно быть, замерзли, а мы торопимся.
— Я не пью с провокаторами. Я предложила вам сделку. Вы согласны на нее?
Петров пристально посмотрел на Елену.
— Приведите ребенка, — приказал он Энни.
Вооруженные полицейские с отставшего автомобиля лишь за пять минут до этого добрались до Эггерсуэлла. Чарли Дикэн, которому Спаркс приказал ожидать их, двоих из них послал окольным путем подойти с тыла к Коттеджу контрабандистов и предотвратить чье бы то ни было бегство оттуда. Остальных он повел вверх по склону холма, но справа от дороги, так что ферма оказалась между коттеджем и ними, шестью вооруженными людьми, запыхавшимися после пробежки длиной в милю.
Еще со времен мальчишеских проделок он помнил здесь каждую впадину в земле и каждый пролом в изгороди. Они тихо, один за другим прошли через ворота огороженного пастбища и приблизились к ферме с тыла.
— Супер наверху, — сказал мистер Туэйт. — Я провожу вас.
— Все налицо, сэр, — отрапортовал Чарли. — Двоих я послал в обход к задней двери фермы. Они доберутся туда через три-четыре минуты.
— Молодец. Пусть два лучших стрелка с винтовками поднимутся наверх. Холфорд и Брайт. Если этот детина попытается удрать, они накроют его.
Чарли быстро спустился вниз и прислал Спарксу двух стрелков.
— Ну вот, — произнес Спаркс, продолжая наблюдать через окно. — Один из них выходит из гаража. Это уже другой. Идет чуть пошатываясь.
Пол Каннингем вошел в дом через парадную дверь.
— Хорошо, — сказал Спаркс, — остальные пойдут со мной. — Он быстро спустился вниз. Найджел и Чарли следовали за ним. — Мы собираемся выступать, — объяснил он четверым полицейским. — Думаю, что ребята Чарли уже на месте. Кто из вас хочет получить медаль? — Полицейские смущенно улыбнулись. — Сегодня это вполне возможно. Человек, находящийся в коттедже, — убийца. Там же могут быть и другие люди. Мы должны застать их врасплох до того, как они успеют причинить какой-либо вред маленькой девочке. С этой стороны в коттедже нет окон. Поэтому, пока кто-нибудь из них не растянет себе шейную мышцу, высовываясь из окна на фасаде дома, они не увидят, как мы приближаемся. Мы выйдем из двора фермы, пересечем дорогу и по траве пойдем вдоль ее левой стороны. Дойдя до гаража, если такое произойдет, мы обсудим наш дальнейший маневр. А теперь берите вот это. — И Спаркс протянул своим людям рабочую одежду доильщиков коров, которую он взял у мистера Туэйта. — И не очень-то привлекайте к этой одежде внимание. Держите свое оружие под ней. — Он отступил два шага назад, чтобы полюбоваться на своих молодцов. — Ламми, как ты выглядишь? Точно третейский судья в игре в крикет.
Ребята заулыбались. Чарли спросил:
— А что мне делать?
— Ты организуй пункт первой медицинской помощи.
Парни снова засмеялись.
— А у вас самого есть белый халат, сэр?
— Не волнуйся по пустякам, Чарли. Я буду командовать этими молодцами с тыла. Пошли.
Энни Стотт втолкнула Люси в комнату. Несколько мгновений Елена не могла узнать ее. Люси же не видела Елену, сидевшую спиной к окну. Сверкающий снег за ним резал глаза Люси.
— Здравствуй, дорогая, — произнесла Елена тихо. — Что они с тобой сделали?
Глаза Люси широко раскрылись. Затем она бросилась Елене в объятия.
— Я знала, что вы найдете меня! Ты приехала выкупить меня? Где папа?
— Он в больнице. Не волнуйся. Произошел несчастный случай. Но он скоро поправится. Он сожалеет, что не мог приехать со мной.
— Когда он поправится, мы все будем кататься на санках, правда?
— Да, дорогая, — ответила Елена, вздрогнув.
— А мои волосы отрастут?
— Конечно. И будут прежнего цвета.
Люси просияла от радости.
— Елена, ты просто замечательная мать.
Елена на секунду спрятала свое лицо на плече у девочки. «О Господи, чего же они медлят? У меня уже нет сил».
Люси обернулась:
— Кто этот человек?
— Не показывай пальцем. Друг вот этой леди.
— Друг тети Энни. Она говорила, что он приедет. Но я не понимаю…
— Так это Люси, — сказал Петров, положив руку на ее тонкую шейку. — Хорошенькая маленькая девочка. Ну, Люси, мы сейчас уезжаем. Вот вкусный лимонад. Пей быстро, и мы отправляемся.
Люси взяла стакан, помня о словах, сказанных ей Энни. Та сидела сжавшись в комок, боясь пошевелиться. Она чувствовала себя растерянной и беспомощной и даже думать не могла о том, что у Петрова на уме. Уготована ли такая же смерть миссис Рэгби, как Полу и Люси, или же он собирался откликнуться на ее предложение и заключить с ней сделку? Предчувствие провала и несчастья охватило Энни. Миссия, которую она с такой гордостью возложила на себя и столь успешно выполняла, теперь была окутана пеленой нереальности, за последние дни все более сгущавшейся, скрывая какие бы то ни было очертания будущего.
Она заметила, что Люси лишь делает вид, что пьет из стакана, пересекая комнату и направляясь в угол, где стоял горшок с комнатными растениями. Энни должна отвлечь внимание Петрова в тот момент, когда Люси выплеснет содержимое своего стакана в этот цветочный горшок. Ведь если эта самая девчонка теперь умрет, то их затея потеряет всякий смысл и послужит лишь страсти, которая обуревала Петрова. Энни поднялась со своего места, намереваясь встать между Петровым и Люси. Но вдруг остановилась, подумав, что, может, оно и лучше, если Петров заставит ребенка выпить напиток, лучше, если он убьет ее сонной.
Елена Рэгби сидела молча, уйдя в себя, точно молясь или ожидая чего-то — как подумала Энни, результата, который теперь уже не зависел от нее.
— Ты еще не выпила лимонад? — пробасил Петров, наклонившись так, чтобы видеть девочку.
Распахнулась дверь. Пошатываясь, вошел Пол Каннингем. Пять минут назад он выбрался из автомобиля. Хотя дворовые постройки и не позволяли находившимся в коттедже видеть приближающихся по полю со стороны Эггерсуэлла людей, в тридцати ярдах справа от коттеджа уже был другой угол зрения. Глядя из окна гаража, Пол заметил хвост отряда полицейских, двигающихся по огороженному пастбищу: их шлемы и винтовки покачивались над изгородью.
На минуту или две Пол просто онемел от отчаяния и нерешительности. Это был конец: длительное заключение в тюрьме. Будет куда лучше, если он прямиком отправится на ферму и признается во всем полиции. Но Петров мог увидеть, как он уходит. А Петрова он боялся больше, чем полиции. Боялся и ненавидел, но каким-то непостижимым образом был связан с ним, точно подросток с гораздо более умным и находчивым отцом. Презрительное отношение к нему Петрова мучило его сильнее, чем боль в разбитой скуле. Презрение может смениться благодарностью, даже восхищением, если он, как преданный сын, будет заодно с Петровым, войдет в дом и расскажет о том, что увидел. Возможно, тогда Петров, с присущей ему дьявольской хитростью, сумеет вырваться из этой ловушки и возьмет Пола с собой. Пол завел мотор и поспешил к коттеджу, увязая в снегу.