Но Эллен гордая, она промолчала. Первый день.
На второй ее выдержка пошатнулась:
– Хотя бы воды дайте. Я же сенсер, черт возьми! За дверью люди вообще есть? Или только бессердечные монстры?
Бесполезно, ни звука. Хоть пей из унитаза. Вот только он, предатель, смывал автоматически, воды в бачке не накапливал за неимением таковой детали.
Живот за сутки без еды начинал безумствовать, голова кружиться. Поглощение стало гневаться все чаще и чаще. Эллен не знала, куда себя деть. Она бродила по комнате, переставляла вещи с места на место. Даже одежду перемерила от скуки. Поспала, чтобы быстрее прошло время.
К вечеру ее начало тошнить. Перед глазами летали искорки. Она очень хотела есть, еще больше хотела пить, а энергетический голод вообще перешел всякие границы. Каждый раз, приходя в себя после поглощения, Эллен думала об энергии. Она вспоминала, какое это сладкое чувство, когда чужие потоки вливаются в тебя, наполняют тело мощью.
К наступлению третьего дня она была обессилена, обезвожена, но все меньше думала о еде и воде, и все больше об энергии. Иногда Эллен замечала, что ее трясет от одной мысли. Перед глазами вставала картина: наркоман, бьющийся в конвульсиях и орущий «Дайте мне дозу!» Тогда она спохватывалась, сжималась в клубок и гнала мысли прочь.
Эллен умирала без своей дозы.
К концу третьего дня над ней сжалились. И кто? Сам Виктор Романович. Эллен с трудом повернула голову, когда дверь хлопнула. Она была вся в поту, только-только восстанавливала дыхание после адского пекла, кое устроило ей поглощение.
– Ну как ты тут, дорогая? – спросил Виктор, подойдя к кровати. – Выглядишь неважно.
Эллен заметила в его руках стакан с водой и невольно облизнула пересохшие губы.
– Будем дальше упрямиться или признаем поражение?
Ей было так плохо после приступа, что даже ответить сил не нашлось. Впрочем, она обошлась одним жестом: показала средний палец. Научилась у Дениса.
Дядя хмыкнул и прошел к двери, однако стакан оставил на тумбе. Эллен не могла ждать, пока Виктор выйдет, и с жадностью кинулась к воде. Плевать, что это ее маленькое поражение, если не унижение. Она глотала воду так, словно ее вот-вот отберут. Знала, что надо пить небольшими глоточками, но не могла.
Дядя застыл у двери.
– Я скажу тебе всего четыре слова, если ты не глупая, то поймешь… Саша, Дима, Павел и Георгий.
Эллен замерла, а Виктор злорадно усмехнулся и хлопнул дверью.
Голова плохо соображала, а вот сердце быстро поняло, что к чему. Забилось так, что грудная клетка заныла от боли.
– Нет, пожалуйста, – еле пискнула Эллен, сползая с кровати. Она бросилась к двери, упала перед ней на колени. – Вернись, пожалуйста! Я согласна, только не трогай их, умоляю! – кричала она, что было сил, но в ответ была лишь тишина.
Эллен рыдала, упав на пол. Если ее любимые мужчины здесь, то двоим из них точно не жить. От этой мысли ее в итоге стошнило. Долгожданная вода вместе с желчью вылилась прямо у двери.
Неделя – раз плюнуть? Глупая, глупая Эллен…
Ночью ее разбудило знакомое чувство присутствия. Она собрала все силы и присела на кровати, выискивая взглядом светлячков.
«Они должны принести хорошие новости!» – не сомневалась Эллен.
И не ошиблась. Огоньки заплясали и сложились в послание:
Их здесь нет. Борись.
Эллен рыдала от счастья.
***
«День четвертый».
Он принес изменения: Эллен было разрешено принять душ и поесть.
– Думаю, твоя мать постаралась, – сказала блондинка-Леся, которая сидела с Эллен за столом. – Никому бы другому Виктор Романович не уступил, а сам он никогда не меняет решений.
Эллен улыбнулась с набитым ртом. Казалось, Леся искренне за нее переживает. По крайней мере, ее синие глаза говорили так. Синие. Эллен впервые не отвела взгляд и задумалась, какая она – настоящая? Без пестрых париков и линз.
Еда и душ ненадолго спасли Эллен.
Через час она уже горела в предсмертной агонии.
И через два.
И через три.
Поглощение озверело.
«День пятый».
Снова душ, но даже вода была не в радость. Завтрак – кусок в горло не лез. Эллен отодвинула тарелку.
– Мне нужна энергия, – сказала она, пряча под стол трясущиеся руки.
Леся нахмурилась, проследив за ее движением.
– И часто тебя так колотит?
– Совсем немножко, пожалуйста, – не унималась Эллен.
Все, о чем она могла думать, – у Леси есть необходимая ей доза.
– Умоляю, совсем капельку. Убери блокировку, я клянусь, не стану включать способности, мне просто нужна энергия.