Эллен смотрела на Лесю и представляла, как в ней сочится живительная субстанция, как она разливается потоками рек под кожей, как перетекает по венам. Энергия невидима, но только не для нее. Она видит ее разноцветными лентами, с разными вкусами и запахами. Дима пахнет морем, а его энергия соленая на вкус, Алекс – молочный шоколад! И он вкуснее всех!
Эллен так хотелось вдохнуть и узнать, какой аромат у Леси, и какая она на вкус.
– Ну пожалуйста. – Она сползла со стула, опустилась перед Лесей на колени, взяла ее за руки. – Я только попробую.
Леся резко вскочила. Ее стул грохнулся на пол.
– Ты ненормальная. – Она попятилась.
– Отдай мне энергию. Я ведь сказала «пожалуйста».
Эллен надоело клянчить то, что и так должно принадлежать ей. Она поднялась. Взгляд скользнул на стол, где лежала вилка.
«Если пырнуть, как следует, Леся потеряет контроль, и тогда можно выпить ее всю. До дна! За ее упрямство и нежелание помогать мне».
Эллен потянулась к вилке и вдруг застыла. Хотела пошевелиться, но не могла. Леся торопливо отступала, глядя то на руку, которая зависла над прибором, то в глаза Эллен.
– Отпусти меня!
– Ты не в себе, – сказала Леся и скрылась за дверью.
Оковы чувствования рухнули. Эллен кинулась ко входу.
– Дайте мне энергию!
Она колотила в дверь, дергала ручку, билась о преграду – бесполезно. Металась по комнате, била посуду, расшвыривала стулья – бесполезно! Никто не входил.
А ей хотелось убивать.
Молниеносно. Одним глубоким вдохом.
Одного, двух, трех… Ей казалось, что даже десятка будет мало.
Потом все прошло. Поглощению надоело зверствовать впустую. Оно отступило, и Эллен увидела себя со стороны, но главное – она прочувствовала свои мысли: ядовитые, окутанные тьмой, жаждущие чьей-то смерти.
Это напугало ее. Она закрылась в гардеробе, забилась в самый дальний угол и молилась, чтобы к ней никто не пришел. Ей казалось, что ее безумная половина бродит по комнате и тянется к вилке, чтобы бездумно всадить ее в первого, кто окажется в комнате.
«Что они со мной сделали? В кого превратили?»
Она боялась себя так, как не боялась даже Виктора.
***
Услышав шаги, Эллен сжалась от страха.
Дверь в гардеробную распахнулась, и ее ослепило.
– Что ты здесь делаешь? Кто ты? – спросили ее возмущенным голосом. Таким знакомым!
Глаза привыкли к свету, и Эллен разглядела девушку.
Она отшатнулась от неожиданности, потеряла дар речи.
– Кто ты? – властно повторили вопрос.
Эллен во все глаза смотрела на девушку и не могла поверить. Перед ней стояла ее копия! Только волосы были обрезаны под каре и выкрашены в черный.
– Я Эллен, – наконец произнесла она, – настоящая! А ты кто?
Копия хмыкнула.
– Это я настоящая, а ты подделка. Проваливай из моей жизни! Ты мешаешь мне быть тем, кем я должна! Не перестанешь со мной бороться, все, кто тебе дорог, пострадают! – пригрозила копия и яростно захлопнула дверцу.
Эллен проснулась.
Она по-прежнему сидела в темном гардеробе, и ее трясло от жара.
Перед глазами стоял образ другой Эллен – властной, уверенной, бесстрашной.
«Я схожу с ума».
Через минуту она уже забыла о странном сне, мысли вновь заполнило одно желание.
Энергия, энергия, энергия…
Дай ей сейчас Диму, она выпьет его жизнь, не задумываясь.
«Я – не чудо, я – чудовище!»
***
О наступлении шестого дня известил хлопок двери. Эллен открыла глаза.
В комнату вошла незнакомая девушка. На вид ей было не больше шестнадцати. В руках у нее был поднос с едой.
Эллен с интересом приподнялась на кровати.
– А Леся где? – спросила она.
– Я не знаю, кто это, – ответила девушка, выставляя тарелки с подноса на стол.
Увидев стакан с водой, Эллен вскочила. Она подлетела к столу и залпом выпила всю воду. Сегодня завтрак был плотнее, наверное, потому что вчера Эллен от него отказалась. На тарелке лежали горячие отбивные и пюре. Взгляд упал на нож, видимо, для мяса. Эллен заставила себя чуть отойти от стола, пока ее мыслями не завладел какой-нибудь монстр.
– Ты – мой новый блокиратор?
Девушка вздрогнула и прижала поднос к груди.
– Нет, я внушитель.
– Новенькая?
Девушка кивнула. В ее глазах вспыхнул страх.
«Такая же, как я, – подумала Эллен, – запертая в огромную тюрьму, растерянная, одинокая, напуганная».
– Почему тебя ко мне пустили? – удивилась Эллен.