К шести утра туман был не настолько силен, чтобы силуэты входящих в бухту эсминцев не насторожили матросов сторожевых катеров, которые успели седлать несколько предупредительных выстрелов. Храбро, но глупо! Высадившийся батальон морской пехоты оперативно разогнал полицейских, захватил арсеналы Будё, практически без стрельбы были захвачены в плен деморализованные видом эсминцев норвежские нацисты вместе с тренировавшими их немецкими офицерами и работниками Трудовой армии Тоддта, которые достраивали сооружения военного аэродрома. Взлетно-посадочная полоса поврежденной не была, следовательно, аэродром был мог стать отличной базой для ВВС РККА прямо в центре Норвегии. Десантом на Будё командовал генерал-майор Петр Кириллович Кошевой, командир 65-й стрелковой дивизии, которую к середине дня стали высаживать из подошедших транспортников. Эта дивизия вместе с бригадой морской пехоты и артиллерийским полком должны были обеспечить оборону Будё, а также действие в направлении Тронхейма, как только в порту прибудет транспорты с танками и самоходками. Тут же планировалось формировать и части армии Норвежской народной армии, тем более, что добровольцев было достаточно.
Головко старался не показать своего волнения: пока что самыми большими неприятностями было отставание от графика транспортных кораблей, идущими караванами из заранее намеченных районов. Вместе с «Кировым» высадку десанта в Будё обеспечивали крейсер «Максим Горький» и лидер «Минск». «Октябрьская революция» вместе с лидером «Ленинград» прикрывали вход в фьорд Нарвика. Десять эсминцев охраняли караваны с транспортными судами. Им помогло то, что почти все корабли, стоявшие в Норвегии, были отправлены на операцию против Кронштадта и обеспечение высадки десанта в Таллине и Риге. А отряд подводных лодок почти в полном составе отправился к выходу из Кольского залива, сторожить Северный флот. Два часа пополудни, и никаких неприятностей!
— Товарищ адмирал, радио от Августиновича. Операция «Вихрь» прошла успешно. Потоплены три единицы противника. Приступил к минированию фьорда.
Головко удовлетворенно кивнул головой. Кап-три Михаил Петрович Августинович командовал подлодкой К-1, самой первой из серии крейсерских подлодок. На этих кораблях была подготовлена возможность выхода подводных диверсантов. Именно они установили ночью на 4-е августа на три крупных корабля, находящихся в бухте Тронхейма, магнитные мины с хитрым механизмом активации: когда корабль трогался, запускался таймер, таким образом, чтобы мины сработали приблизительно на десятой миле хода корабля. Топить корабль в бухте, где его потом могут легко достать, да еще быстро разобраться, как вывели из строя, кому оно надо? Когда к полудню из Тронхейма немцы сумели выпихнуть легкий крейсер «Кёльн» и два номерных эсминца: Z-24 и Z-25, больше крупных кораблей в этом порту не осталось. Первым синхронно взорвались две мины под днищем «Кёльна»[1], не самому мощному крейсеру Кригсмарине этого хватило с головой, эсминцы тут же приступили к спасению утопающих моряков, отчаянно сигналя о произошедшем бедствии. Они посчитали, что наткнулись на минную банку, выставленную с подлодки, людей надо было срочно спасать, ведь даже летнее Северное море не благоприятствует плавательным процедурам. 24-й занимался собственно спасением, а 25-й накручивал круги в поисках возможной подводной угрозы, на третьем круге взрыв мины разорвал его пополам. Командир эсминца Z-24 корветтен-капитан Мартин Зальцведель решил, что имеет дело с атакой из-под воды, дал паническую телеграмму: «атакованы британскими подводными лодками», и отправился обратно, оставив несколько десятков моряков с «Кёльна» солиться в холодной морской воде. Через полмили эсминец настигло возмездие: сработала мина и у него под днищем. Прибывшие на место катастрофы спасательные суда так никого и не спасли[2].