В последний день моего пребывания в городе мой Одесский штаб был все-таки взят штурмом. И взял его «на абордаж» небезызвестный одесский доктор Соломон Израэлевич Брехман, от которого даже моему адъютанту отбиться не удалось. Доктор таки прорвался в мой кабинет с требованием рассказать ему, с какой это стати ацетилсалициловая кислота разжижает кровь и способствует борьбе с грудной жабой. Будучи уставшим, так, что меня можно было использовать вместо половичка, я промямлил что-то про простагландины, увидев, что у доктора расширяются зрачки, понял, что ушел не в ту степь и успел выдавить, что ничего ерунда, глупая статейка в каком-то американском журнале, сообщил, что подробности сообщу в шесть часов вечера после войны, и заснул самым крепким сном. Через час был разбужен, а еще через два уже летел в Москву. Эта история имела свое продолжение: в январе сорок третьего года я получил письмо из Одессы, где доктор Брехман сообщал, что ни в одном медицинском или околомедицинском журнале данных о влиянии аспирина на борьбу с грудной жабой нет, как и о действии аспирина на семенную жидкость[21]. Пришлось как-то отбрехиваться, но на этот раз поубедительнее.
Часть вторая. Перелом
Глава 9. Посетитель
Москва. Кремль. 1 августа 1942 года.
Я ждал этого человека уже две минуты. Вообще-то, встретив его накануне Нового, 1942 года, я был очень обрадован. Правда видок тогда у товарища Мехлиса был тот еще. Последствия покушения отразились на его лице, левая половина которого выглядела безэмоциональной маской, правда, после того, как Льва Захаровича вытащили буквально с того света, это уже было чудом, то, что он не только двигался, а еще и работал. Характер у товарища Мехлиса оставался таким же тяжелым, а покушение вделало его еще более принципиальным, так что товарищ Сталин не выпускал Льва Захаровича на фронт, знал, что тот доложит все честно и объективно, но будет требовать применять к проштрафившимся командирам самых крайних мер перевоспитания с летальным для их организмов исходом. Главное изменение – это голос, он стал у Мехлиса каким-то блеклым, хрипловатым, приглушенным… В последнее время работоспособность стала к «Счастливчику Леве» возвращаться, он вновь занимался идеологической работой и мне приходилось с ним контактировать уже после Одессы по одной сложной проблеме. Дело в том, что в США были очень сильны антисемитские настроения, тут не только протестантская идеология, которая очень сильна в заокеанском обществе, но и влияние крупных промышленников, которые боролись с еврейским капиталом, стараясь ограничить его влияние в стране. В свое время в ТОЙ реальности Рузвельт был против того, чтобы развивать тему холокоста в американской прессе, потому что боялся, что в среде простых американцев идею борьбы за освобождение евреев не поддержат. Тогда была проведена очень сложная операция по вовлечению Японии в конфликт с США, причем в жертву принесена база Перл-Харбор, ну и что, что потеряли часть флота? На верфях уже были заложены более мощные линкоры и авианосцы. А старье можно списать, а лучше, когда оно героически погибнет. Потом Гитлер сам ввязался в войну с США, довольно опрометчивый поступок, который поставил на Германии жирный крест. А в этой реальности все вроде было для Германии получше: американцы не при делах, англичане пассивны, а что происходит в Польше, Прибалтике и областях СССР не слишком интересует ни английского, н американского шерифа.
И вот, пробные информационные забросы в американскую прессу про массовые казни евреев на американского обывателя особого впечатления не произвели. А сочувствующая Гитлеру пресса даже попыталась развивать что-то вроде контркампании под лозунгом: так им, жидам, и надо! Правда, их быстро заткнули такими финансовыми исками, без нашей помощи.
Мехлис опоздал на две с половиной минуты. Раньше по нему часы можно было проверять, сейчас – тоже, если делать поправку на то, что при быстром подъеме по лестнице он вынуждено останавливался, чтобы отдышаться.
– Будь здоров… Вот, посмотри, что получилось…
Мехлис выслушал мое приветствие, опять-таки без каких-то эмоций, затем вытащил листок бумаги и так же без эмоций, тихо произнес:
– Это все, что смогли.
Я пробежался по тексту. Он был совершенно таким, как я и ожидал, но, нет, вот эта фраза, тут слово должно быть другое. ОН так не писал. Не тот стиль. Вот так будет точнее. И эту фразу стоит оборвать, не развивая. Опять же, это будет точнее. Пять минут правки. Теперь смотрю фотокопию. Ага… тут точно никто не придерется! А эффект будет – обязательно будет. Осталось только зарядить эту гранату. На обратной стороне ставлю визу. Операция «Завещание» началась.
21
Простагландины были найдены в 1935 году Ульфом фон Эйлером (Швеция) в семенной жидкости, их значение в организме стало ясно намного позднее.