После чая гости разошлись, а Трошин позвал Леночку в свой кабинет и спросил, что она думает по поводу версии Боба. Она пожала плечами и задумчиво ответила:
- Я думаю, как ты: подождем конца следствия. Я сперва хотела позвонить жене Абасова, но потом не стала. Эта дуреха вряд ли знала что о планах мужа. Ее вообще не колышет ничего, кроме секса.
- Счастливая женщина, - вздохнул Трошин, - минимум отрицательных эмоций. А ты все же звякни ей, Лен, для профилактики. Мне интересна ее реакция. Я по параллельному прослушаю.
- Ну ладно, па, ради тебя, но только завтра. У нас разница почти в пять часов. А вообще, она не очень жаловала своего муженька любовью, как я заметила. Жила своей жизнью, а он своей. Возможно, между ними и застарелый конфликт какой был.
Трошин предложил составить на бумаге вопросник, чтоб не путаться, и они с дочерью расположились за письменным столом. Когда вопросник для Виолетты был готов, Леночка спросила отца:
- Па, ты хоть Иришке зубы своей серебряной ложечкой потер, как по обычаю положено?
- Тьфу, зараза, с этими гостями про все забудешь, - вздохнул Трошин. - Завтра по утру зубки Ирочке потру, - сказал он стихами.
Глава 13
До Виолетты они дозвонились только через два дня. Та так обрадовалась, что Леночке стало немного стыдно за свое насмешливое отношение к бывшей соседке.
- Привет-привет, лапочка моя, рада слышать твой голосок! - восклицала Виолетта, - как я тебе завидую, что ты в Москве, если б ты знала. Как мне эта дыра осточертела вместе со своим золотом и золотничками. Я тебе говорила, что это золото, как живая зараза, даже в бактериях шевелится… Так и вышло с нашими мужиками. Чего им не хватало? Вот мы с тобой да еще Надька Кравцова сидим теперь с детьми, а наши кобели где-нибудь в Брюсселе в бардаке кайфуют. Представляешь, лапочка моя, эта дрянь мой муж смылся даже не попрощавшись, и в доме все золото подмел от иконок до моих украшений. Представляешь, какая сука оказался! Даже то, что сам мне дарил, забрал. А кто его вообще в люди вывел, лапочка моя! Ого-го! Это же мой папочка, царствие ему небесное, из дерьма его вытащил за уши ради меня. А он… Твой тоже хорош, лапочка моя, такую девку бросил ради этого золота, будь оно не ладно.
- Да ты что мелишь, Виолетта! - ахнула Леночка. - Он же погиб. На него покушение было. Нам сразу сообщили. Туркин сам отцу звонил.
- Туркин сообщил? - удивилась Виолетта, - да этот Туркин с ними, мерзавцами, за одно. Ты что, не помнишь, как они вместе водку жрали? Все они, лапочка моя, одна банда, поверь моему слову. Подорвали пустую моторку и смылись за границу. Что им друг на друга покушаться, у них золота и так было, как у дурака махорки. Если на них кто и покушался, лапочка моя, так это местные вертихвостки. Но ты представляешь этого моего динозавра! По миру пустил бы, если б у меня некоторых сбережений на книжке не было. Мудак проклятый! Ты хоть квартиру и машину со своего поимела, а я в полном дерьме, лапочка моя. Вот что такое золото… де-рь-мо-о собачье!
- Не переживай уж так сильно, - попыталась успокоить она разбушевавшуюся сибирячку. - Ты еще молода, интересна, встретишь еще свое счастье…
- О чем ты говоришь, лапочка мой? - вздохнула Виолетта, которой явно понравился комплимент, - мое счастье было Акулина банька, а сейчас он меня за километр обегает. Как это они Акулина с Туркиным с собой не захватили? А вообще-то, за границей своих дураков хватает. Как там у вас в Москве, власть меняться не думает? Я по Акулину сужу: раз он в военной форме снова ходит, значит, грядут политические перемены. А иначе что это ему костюмчик бизнесмена тесным стал? Поняла, лапочка моя? Точно, переворот будет…
Леночка поняла только то, что больше от Виолетты ничего не добьешься и, наскоро распрощавшись, прервала связь.
- Колоритная женщина! - покачал головой Трошин, - даже по телефону чувствуется мощь и напор. Конечно, она ничего не знает, но одна из ее мыслей мне показалась интересной и даже знакомой. Она совершенно не допускает того, что Влад погиб, и что ее муж к этому причастен. Значит, какие-то основания она имеет. Виолетта могла быть в любых отношениях со своим мужем, но они жили рядом много лет и, стало быть, достаточно хорошо изучили друг друга. Боб с Карповым пришли к такому же выводу. Но что делать нам, Леночка? Только ждать…
- Па, мы будем жить и работать, а не сидеть и ждать чего-то, - бодро отозвалась она.
- Правильно, доча, ты у меня умница, я всегда говорил…
В это время раздался телефонный звонок, и Трошин снял трубку.
Звонили из отделения милиции Подмосковья. Участковый сообщил, что уточняются личности двух задержанных женщин: Яны Глинской и Ларисы Колосовой. Они были задержаны в местном детском доме, где интересовались красивыми девочками-акселератками. Бдительная администрация сразу же сообщила об этом в милицию, предположив, что названные женщины подбирают девочек для продажи в зарубежные притоны. Женщины прикрываются каким-то благотворительным фондом, и называют телефон Трошиных. Документов никаких при себе у них нет.
Александр Кириллович закашлялся, в недоумении взглянул на телефон, и произнес:
- Вот уж не ожидал! Вы знаете, это действительно наши девушки, они создают фонд человеческой красоты, ФЧК сокращенно. Хотят помочь неблагополучным девчонкам, благородный порыв. Это недоразумение, что у администрации возникли такие ужасные подозрения. Я журналист Александр Трошин, скажите, как к вам подъехать. Мы сейчас срочно берем такси и едем за нашими бедолажками. Я надеюсь, они у вас не за решеткой сидят?
Милиционер, узнав, с кем говорит, смущенно извинился и назвал адрес.
Через полчала Трошины уже мчались на такси в ближнее Подмосковье вызволять своих незадачливых сотрудниц из лап правоохранительных органов.
В милиции Трошина встретили, как генерала. Дежурный даже честь ему отдал. Начальник пригласил в свой кабинет. Там, словно две мышки в мышеловке, сидели прижавшись друг к дружке Янка и Пончик. Майор извинился перед девушками и, обращаясь к Трошину, задумчиво сказал:
- Вообще-то, Александр Кириллович, случай этот показательный: столько криминалу вокруг, что люди во всем видят подвох, и за это нельзя их винить. Кстати, такие случаи, с похищением девочек для последующей продажи в заграничные притоны, уже имели место. Желаю вам успешно осуществить ваши планы. Дело вы задумали хорошее. Постарайтесь больше не попадать впросак. Сделайте своим девушкам удостоверения, что ли. Устав фонда или программа тоже всегда в таких случаях должна быть при них.
Назад всю честную компанию подбросили на служебных “жигулях”. Янка с Пончиком ожили и принялись наперебой рассказывать, что с ними было, конечно же, приукрашивая и перевирая события. На самом деле произошло вот что.
Когда в кабинете директора детского дома собрались воспитатели, то обе представительницы ФЧК сразу проинформировали коллектив в о цели своего визита.
- А почему, собственно, вас интересуют только красивые девочки? - спросил их директор, молодой мужчина с орденскими колодками на пиджаке, по виду воин-интернационалист. – Почему, в первую очередь, вам не обратить свое внимание на тех, кто более талантлив. Например, у нас есть девочки, которые отлично рисуют, играют на музыкальных инструментах. Катя Шевелева, например, такие модели одежды придумывает, что никакой Бурде не снилось. А что красота?! С нее, как говорится, воды не пить.
Янка сидела в кабинете директора, не сняв своей экстравагантной широкополой шляпы, закинув ногу на ногу, и только сигареты не хватало для полного образа “супер герл” с обложки бульварного журнала. Пончик своим скромным видом несколько гасила раздражение, которое подруга вызывала у коллектива детдома, включая и директора. Когда он взглядывал на Янку, у него под глазом нервно подергивалась кожа.
- Господа, мы говорим не о том, - начала Янка, - мы пришли сделать вам конкретное предложение: у нас есть деньги; мы хотим оказать помощь неблагополучным девочкам. Но их внешняя красота - это одно из наших непременных условий, кроме таланта и всего прочего…