Он больно сжал ее горло. У Лены потемнело в глазах. Муж разжал пальцы и сказал:
– А теперь послушай, что думают о тебе твои подруги.
Он подошел к телефону и включил автоответчик. В комнате раздался голос Пончика:
– Саламандра, ну и сучка же ты! Андрей тебя разыскивает, а ты где-то шляешься пьяная. Он места себе не находит, а ты что устраиваешь мужу? Он мне все рассказал. Ты чего ему жизнь ломаешь? И меня ты уже достала тоже. Ты что же, сучка, натворила? Знаешь, что из-за твоей Перепутской стервы меня покинул Паша? Не зря она сиськами трясла на твоей свадьбе, зачем ты ее пригласила, признавайся! Именно тогда она его и охмурила. А мудак Кирин муж только рад, ему все по фигу. Ты заварила эту кашу, я тебе не прощу, учти!
Раздался щелчок, и автоответчик отключился.
– Гад! Я тебя ненавижу! – в ярости заорала Лена и швырнула в мужа туфлей.
Андрей увернулся.
– Совсем рехнулась! – воскликнул он, спасаясь от града летящей в него обуви, кастрюль, сковородок и другой домашней утвари, которую метала жена.
Час спустя он с рассеченным лбом, залитый кровью, стоял на коленях перед Леной и умолял:
– Прости, любимая, я идиот, прости. Если хочешь, завтра пойдем разводиться. Только прости меня, придурка, я очень тебя люблю. Ну не умею я любить нормально, пойми, у меня только одна форма любви, я же творческая личность, я не такой, как все! Прости! Ты обязана понять меня! Хочешь, расскажу тебе про Авдотью де Кан?
– Начало я уже знаю, – отдышавшись и успокоившись, сказала Лена. – Вот твоя дискета, возьми. Про жуткую птицу я прочитала.
– Ты устала, родная, – сказал он заботливо. – Ложись спать. А я посижу возле твоей постели как добрая бабушка и расскажу тебе сказочку на ночь…
Проснулась она от назойливого телефонного звона. С трудом оторвала голову от подушки, плохо соображая после долгого тяжелого сна, от которого гудело в ушах и все плыло перед глазами, дотянулась до аппарата. Андрея уже не было, умчался на работу.
– Алло? – сонно промямлила Лена в трубку. И услышала голос Туркина. Все вспыхнуло в ней, сердце бешено забилось.
– Ты здесь? Так я и знал! – в голосе Федора звучали досада, обида, ревность. – Почему не поехала к родителям? Ты спала с ним, признайся?! Ты была с ним?! Зачем ты здесь?
От неожиданности Лена чуть не выронила трубку.
– Целая куча слов, опомнись! – взмолилась она. – Ты задавил меня словами. А ведь я пришла домой, чтобы поставить точку над “и”, пойми. Объявить о разводе и расстаться. Да пойми же ты, я пришла к с е б е домой, а не к кому-то.
– Где он? – перебил ее Туркин. – В твоей постели?
– Ты с ума сошел! – вскричала она.
– Дай ему трубку! – приказал он.
– Андрея здесь нет, я одна! – чуть не плача, простонала Лена. – Можешь приехать проверить.
Федор с минуту молчал, затем распорядился:
– Собирай вещи. Через час заеду за тобой. А с ним разберусь сам.
Голос его казался невыносимо резким, оглушительным, словно воздух сверху лопнул и на голову ей обрушились грозовые разряды. Она и сама наэлектризовалась, все в ней восстало. Она закусила губу, чтобы не наговорить гадостей, глубоко вздохнула и произнесла как можно спокойнее:
– Это произвол. Не смей помыкать мною. Я тебе кто? Жена?
– Жена.
– Да, но не твоя! – брякнула сгоряча и спохватилась, но поздно. Лучше бы она прикусила себе язык. Словно издали услышала она слова Федора:
– Я все понял. Ты лжива, как все женщины. Прощай.
Щелчок, и гудки в трубке. Лена тотчас набрала его домашний номер, но никто не отозвался. Конечно, он не дома. А рабочего телефона она не знает.
Ужас, отчаяние, от которых потемнело в глазах! С размаху уткнулась лицом в подушку, не было сил плакать, только ужас и отчаяние! Все кончено! Она потеряла его навсегда! Навеки!
Когда-то в ранней юности ей приснился пророческий сон. В том сне – сказочно прекрасном – она впервые увидела Федора, и кто-то сообщил, что он станет ее третьим мужем. Она удивилась, проснулась и забыла сон. И, конечно же, не узнавала в Туркине, с которым ненароком сталкивала ее судьба, своего будущего – единственного, данного Богом, настоящего – мужа.
Естественно, пророчеству суждено было сбыться. На то оно и пророчество. Может быть, не имей Леночка столь легкомысленного и инфантильного характера, будь она повнимательней да поразборчивей в привязанностях, она бы и призадумалась о том, к чему такое может присниться. И не наделала бы она себе такой кучи неприятностей, не запутала бы так свою жизнь. Ну, да жизнь есть жизнь, и никто другой ее за нас не проживет, так что не будем оглядываться назад.