— У меня их нет, их забрал Сохатый, — отрезала эта стерва. — И деньги тоже. Можешь искать. — Она вызывающе усмехнулась, будучи уверенной, что я ничего не найду.
— Когда?
— Что «когда»?
— Когда забрал, я спрашиваю?
— Сегодня утром.
— У него их не было, я смотрел.
— Значит, отдал кому-то.
— Деньги тоже?
— Не знаю. Может, он должен кому, — фыркнула Нинка, уличенная во лжи.
— Ну вот что, мне некогда, дорогуша, — сказал я, подступая к ней. — Если ты хочешь опи́сать все стены, прежде чем сдохнуть, пожалуйста, нет проблем.
Я быстро сунул «ствол» за пояс и пхнул ее на кровать. Одной рукой зажал накрашенный рот, другой ухватил за палец и стал выгибать его к тыльной стороне ладони. Приличная боль, я это знал. Девка некоторое время стойко терпела ее, но потом задергалась изо всех сил. Я ослабил руку.
— Так есть или нет, Нинок?
— Есть, есть! Сволочь, ты выкрутил мне палец! Ой!
— Еще нет. Где?
Деньги и паспорта были спрятаны в белье, в ее белье. Она порылась в шкафу и достала их через пару минут.
— Здесь только наша доля, остальное — у других, — пояснила мне стерва.
— Знаю. А теперь что-нибудь накинь на себя, а не то мне придется отодрать тебя. Ты ведь любишь потрахаться, не так ли? Жаль, времени мало, — вздохнул я.
— Только не с такими козлами, как ты, — парировала Нина. — Впрочем, у тебя давно не стоит, по всему видно, — хмыкнула она. — Тоже мне трахальщик нашелся.
— Одевайся, тварь! На тебя хватит.
— Как же! — Она все же стала одеваться, искала свои туфли. — На безоружную девушку с пистолетом, ага.
— Ты не девушка, ты черт знает что! Глянь на себя в зеркало. Только придурок Сохатый мог пилить такую кикимору!
Я специально отрывался на ней, мстил за импотента. И эта сука залепила мне пощечину, да еще какую! Но возиться с ней не было времени, пришлось проглотить пилюлю. А что еще оставалось делать?
…Шофер и две барышни находились в комнате, а мы с Графом сидели на корточках рядом с приоткрытой дверью и тихо обсуждали план дальнейших действий. Я предлагал ему ехать в сторону поселений. Брать их троих и прямо на такси валить по дороге в лес.
— В случае сбоя — они наши заложники. Менты не посмеют убивать всех подряд, — твердил ему я. — Сейчас всего три часа дня, понимаю, но, отваливая на такси, мы можем выдать себя за родственников какого-нибудь поселенца. Жена, сестра и брат. Все в ажуре.
— А ты? Нас же пятеро.
— Я — просто приятель, еду за компанию. Менты трясут в основном тех, кто едет в город оттуда, а не тех, кто едет в эту глушь.
— Есть ли у нее хоть какой-то штамп в паспорте? Возможно, она еще и не была замужем? Ты что, спрашивал у нее?
— Сейчас туда пускают всех — заочниц, сожительниц и даже шлюх. Лишь бы нормально выглядела и могла ответить что-нибудь вразумительное. Я взял бабки, откупимся. Город — наша петля, Граф.
— Ты думаешь?
— Уверен. Не забывай про трупы в бункере…
— Ты сказал ей, что Сохатый мертв?
— Да, но стерва даже не повела бровью, очевидно подумала, что я гоню ерша.
— Пусть думает, так лучше. — Граф напряженно обдумывал мое предложение.
— Что ж, сделаем, как ты предлагаешь, — наконец выдохнул он. — Но с одним уточнением, поправкой… Вместо этой телки со спускающими глазенками… — Он быстро кивнул на «фею», и я подивился, как точно охарактеризовал он ее глаза; одним словом — спускающие. Они и в самом деле были такими, какие часто бывают у девок в момент оргазма. — Мы возьмем в заложники мента.
— Кого?! — Я открыл рот. — Какого мента?
— Легавого! Не цветного, а лагерного, управленческого. Ты же знаешь, что здесь находится управление Спецлеса. Все зоны и поселения — под их началом. Вот и возьмем какого-нибудь «бобра» при погонах. Желательно полковника или чуть ниже, — добавил Граф. — Тогда точно не станут шмалять, железно.
— Но как?! Ты что же предлагаешь — ворваться в саму управу?!
План Графа был дерзким до невероятия, но и чертовски верным. И отмазка на любом оперпосту — нигде не остановят, и гарантия от пули. Ну разве что снайпер…
«В конце концов что нам, смертникам, терять?» — подумал я и дождался пояснений.