— Не валяй дурочку. Садись и делай свои дела, — сказал я. — Если что-то надумала, догоню, учти.
Глядя прямо на меня, причем не мигая, стерва задрала юбку и присела на землю. Я отвернулся, но далеко не отошел — дыхалка у нее наверняка на уровне, а страх понесет как лань. Не успеешь оглянуться, исчезнет за деревьями, и хрен ты в нее попадешь. На бегу-то…
Я просто как в воду глядел в своих мыслях. Не успел я сделать и семи шагов от того места, где остановился вначале, как Нинка подорвалась и, словно сохатый, понеслась в чащу. Признаться честно, даже зная, предчувствуя подобный поворот дела, я на мгновение растерялся. С одной стороны, мне нужно было крикнуть что-то Графу, поставить его в курс случившегося, с другой — не теряя ни секунды мчаться за ней. Вот на чем я «споткнулся». Разумеется, я заорал так, чтобы он сразу «въехал» и не переспрашивал. В противном случае он мог подумать бог знает что, и кто знает, как бы он действовал. И лишь после этого я бросился за девкой. Увы, догнать ее было далеко не так просто, во всяком случае для меня. Но я бежал, бежал и грозил ей как мог, орал, чтобы она остановилась и тем самым спасла себе жизнь.
«Глупая дичь! Куда же ты бежишь?» Мне не хотелось убивать ее, но выхода не было, я понимал и видел, что не настигну ее, нет.
— Стреляю! Стой! — в последний раз прокричал я ей и, припав на колено, сделал несколько выстрелов из автомата. Я стрелял не в нее, рядом, в надежде, что пули, врезавшиеся в деревья, охладят ее пыл. И, как ни странно, она остановилась, замерла. Я тут же рванулся вперед, матеря ее на чем свет стоит. Я был совсем близко от нее, когда она медленно повернулась ко мне лицом. Оно было бледным, почти безжизненным.
— Тварь! Глупая тварь! — Мне хотелось врезать ей прикладом по голове и вообще забить. Забить за непонятливость, за то, что она подняла мне давление, за все. Разумеется, я не сделал этого, и дело было не в том, что она — женщина. Иных баб бьют похлеще, чем мужика, я видел и таких. И не скажу, что им это не нравилось. На подсознательном уровне бабы определенного типа прямо-таки ждут побоев и не могут без них жить. Это чистейшая правда. Они мучаются, томятся, не находят себе места и всячески ищут повод нарваться на кулак. Лишь после этого, словно мазохистки (они того не ведают), они на какое-то время успокаиваются.
Нина молчала, какое-то время молчал и я.
— Скажи спасибо моему настроению и дню, — наконец буркнул я. — Второго раза не будет, учти. — Я пропустил ее вперед, а сам пошел сзади.
Граф, Гена и подполковник поджидали нас в кустах, на дороге они не остались.
— Зачем ты ее тащил? — нарочито пренебрежительно и досадливо процедил Граф, даже не взглянув на девку. — Выкинула один фокус, выкинет и другой. Первый пост будет на Мосьве, Михей. Так говорит подполковник. Неподалеку от зоны где-то. Когда мы туда доберемся, будет уже темно. Нас могут остановить, а могут и пропустить.
— И что?
— Малость переиграем. Полковник скажет им, что мы инженеры из управления, едем на сплав. А она, — он кивнул на Нину, — попутчица, едет на свидание к мужу. Ты все поняла? — обратился он к ней. — К мужу, запомни. Я не он, учти — не пожалею.
— А если они спросят фамилию, к кому? Что мне говорить? — тихо спросила девка.
— Называй любую, не промахнешься. Проверять не станут. На Ослянку едем, запомни.
— Хорошо. — Она стала покорнее и мягче, спеси малость поубавилось. — Можно я еще раз в туалет схожу? — снова запросилась дура.
— Да ты че, издеваешься над нами?! — Граф чуть не подскочил на месте. — Какой туалет?! Прыгай в машину, коза!
— Но я не сходила… Честное слово, он видел. Я только присела и побежала, — пояснила та. — Прошу вас! Что же мне, в машине оправляться, что ли?
Водила не выдержал и слегка прыснул, я тоже. Тон, каким она все это произнесла, говорил о том, что девка вот-вот уписается.
— Ну смотри! — пригрозил ей Граф. — Сейчас пойду я, будешь ссать прямо при мне. Вперед.
Они отошли немного вглубь и вскоре вернулись.
— Пить охота, да, — сказал Граф, сглатывая слюну. — У тебя в портфельчике ничего нет, полковник? Что там у тебя, кстати? — поинтересовался он, косясь на портфель.
— Бумаги. Могу показать, коли желаете.
— Бумаги оставь себе. Едем, короче.
Мы сели в машину и помчались по дороге. Встречного транспорта по-прежнему не было.
Меня сильно клонило ко сну, я почти клевал носом, вздрагивая на каждом ухабе. Водила ехал очень медленно, но все равно трясло. Было уже темно, мы ехали на ближнем свете. Нет-нет в полосу фар попадал заяц, а один раз даже лиса. Они неслись как угорелые впереди машины и, лишь пробежав триста — четыреста метров, шарахались в сторону. В лесу было очень тихо, и от этой тишины становилось не по себе. Мы почти не разговаривали и все время ехали молча. Радио не включали специально, не до веселья. Чертовски хотелось есть, а еще больше — пить. Но и спать было нельзя, ни в коем случае. Я заставил себя взбодриться, потряс как следует головой. От нечего делать ущипнул девку за бок, та негромко взвизгнула и прижалась к дверце.