— Знал бы ты, Баки, как я люблю тебя и как я рад, что могу обнять тебя сейчас. — Роджерс говорил полушепотом.
— Знал бы ты, Стив, насколько это взаимно. — Джеймс ухмыльнулся и продолжил обнимать друга.
》》》》
— Все готово, иди есть! — Капитан кричал из кухни.
— Так точно! — Сержант встал с кровати и потопал на кухню, шаркая ногами. Он был спросонья, зевал, а волосы сбились в непонятное гнездо.
На ужин были макароны по-флотски. Элементарный рецепт, которому научила Наташа, но такой вкусный и сытный, и это с учетом супер-метаболизма суперсолдат.
Баки не мог есть ложкой что-то кроме каш и супов, так что он старался как можно активнее орудовать вилкой, отчего выглядел слегка нелепо. Макароны соскальзывали, рвались и падали, но несмотря на это, Барнс все равно лидировал в этом, казалось бы, неравном бою.
От еды его отвлек зазвонивший телефон, оставленный в спальне.
— Кушай, я принесу. — Стив встал из-за стола и отправился в комнату быстрым шагом.
— Номер незнакомый! — Капитан докладывал, стараясь перекричать телефон и докричать до кухни.
— Ответь! — Это слово чуть не стоило Баки соскользнувшей макаронины.
Звонок прекратился. Видимо, Роджерс ответил. Барнс же, по своему обыкновению, стал вслушиваться. Долго промышлять этим не пришлось: Стив сам вошел в кухню. Он ничего не отвечал, держа телефон у уха с очень сложным лицом, время от времени поджимая губы. Голос из трубки казался знакомым.
— Почему меня не набрал? — Роджерсу явно тяжело дались эти слова, словно он сглатывал огромный ком в горле.
— 《До тебя попробуй дозвонись, капитан. Вообще, я хотел твоему муженьку сказать пару ласковых… Нет, правда, ласковых. Дашь трубочку? 》
— Я на громкую поставлю. — Стив вопрошающе глянул на Баки, тот лишь проглотил макароны и напуганно кивнул.
— 《Джеймс Бьюкенен Барнс? Думаю, вы догадались, кто я. Знаете, насчет разборок тогда… В общем, наверное, было бы логичнее вас… Простить. 》- Слова явно давались очень тяжело. -《Я понимаю, что вы вряд ли вообще помните, что творили, так или иначе в вашу голову влезли и… Не стоит, наверное… Простите, речи не готовил. Я хотел сказать, что стоит отпустить все, что было. Хотя не обещаю, что смогу смотреть на вас, как… Как на друга. В общем, я тут подумал, и придумал, как ваши мозги очистить от Гидры и всей этой вот истории. Да и потом, у меня тут получилось с правительством… Договориться, скажем так. Вас, как и всех, кто был на вашей стороне и Наташу больше не преследуют. Вы можете вернуться на базу и сделать вид, что всего вовсе не было. Можете не возвращаться. Но тогда… Если на Землю нагрянет опасность, мы с большей вероятностью продуем. Я сказал, что хотел.》
Гудки.
— Я удивлен, что он сам позвонил. Смелый поступок. — Баки опустил глаза в тарелку с остатками несчастных макарон.
— Вернемся? Или эта квартирка — Стив окинул комнату глазами — и есть наш дом?
В голосе Роджерса звучало столько эмоций одновременно. Он был очень загружен ментально, поджимал губы и хмурил брови.
— У нас нет дома, Стив. — Баки встал, обогнул стол и положил руки на капитанские плечи. — Мой дом там — где ты. — Барнс поцеловал Роджесра в щеку и продолжил разминать его плечи. — Земле нужна защита. Будет эгоистично оставаться здесь.
========== Тостер ==========
Стив не был жаворонком, но и совой не являлся. Первый раз проснулся он очень рано, когда возле скрипнули полы. Баки вышел из комнаты, и Стив хотел было встать тоже, но неведомая сила погрузила его обратно в сон быстрее, чем в его голову закрались мысли о завтраке.
Теперь же Стива разбудил запах кофе. Это уже своего рода классика: каждое утро Баки пил кофе и ел белый хлеб с нутеллой. Как ни ему, ни его телу это не аукнулось за полгода, остается загадкой.
Стив открыл глаза, но тут же прищурился, закрывая их рукой. Вчера Барнс уснул раньше обычного, а Роджерс просто лег рядом, не желая будить друга процедурой зашторивания. Так что теперь бледную кожу освещало солнце во всей своей красе.
Стив сел, свесил ноги на пол. Немного очухавшись, что требуется, когда спишь слишком мало или слишком долго, он встал, влез в футболку и пошел на кухню, шлепая босыми ногами по дорогому паркету — Старк постарался даже в их комнате, хотя, казалось бы, после Сибири… Не важно.
— Доброе утро! — Баки стоял в одних лишь серых боксерах и мешал кофе маленькой ложечкой. Он повернул голову к Стиву на секунду, чтобы, по вошедшей в привычку недоверчивости, убедиться, что это он.
— Доброе… — Стив все еще не проснулся. С утра он был похож на медведя, — это Барнс давно подметил — который только вышел из спячки: большой, взъерошенный, на вид угрюмый, ногами шаркает. — Выспался?
— Точно лучше тебя. — Баки все еще не поворачивался. Роджерсу и оставалось смотреть на красивую и вполне мускулистую спину. Он помнит ее вид с юношества, правда теперь где-то в районе левой лопатки красуется паутинка из шрамов. Огромных шрамов, которые бросаются в глаза первым делом. Каждый раз хотелось обнять Баки и зацеловывать его плечо по линии стыка грубого железа с перкрасной светлой кожей, такой нежной на ощупь, как помнится еще с детства.
Стив не Стив, если не сделает так, как сочтет нужным. Он медленно лавирует между стульями и стойкой, проходя ближе к гарнитуру, а именно разделочному столу, где Джеймс режет хлеб. Под углом, как его мама резала, это Стив помнит, в отличии от Баки. Роджерс бесился: как можно резать хлеб под углом, отличным от 90°? Когда пытаешься отрезать потом, один край толстый, а другой рвется. Происки Дьявола такая нарезка, ей-богу.
Не суть. Стив обнимает Баки сзади, целуя его в шею сквозь нечесанные волосы, пока тот отправлял ломтики в тостер.
— Ты че делаешь? — Баки не был удивлен, но был. Вроде это давно норма, но последние лет 70 его разве что убивали, так что такая нежность…
— Целую любимого человека. Нельзя? — Руки Роджерса сползли с плечей Джеймса на его талию. Теперь, по сравнению с относительно новыми размерами Стива, она казалась осиновой.
— Разрешите присоединиться… — Барнс ухмыльнулся, смотря на своего друга через плечо. Затем заглянул в его глаза, плавно спуская взгляд на губы, которые без промедлений поцеловал, собственнечески подключая язык.
Стив отошел на полшага, тем самым разрешая Баки развернуться по-нормальному. Как только это случилось, шея Роджерса оказалась обхвачена руками Джеймса, в то время как руки Стива все еще находились на талии друга. Друга…
Губы «друга» были особенными. Они особенно накрывали пухлые губы Кэпа, обвалакивая их теплом и нежностью. Язык был сладким, его так приятно касаться своим. В этот момент точно знаешь: вот он, Джеймс Бьюкенен Барнс. Живой, даже почти что здоровый, зацеловывает тебя, все прекрасно. Все хорошо.
Стив, как и хотел, спустился ниже, зацеловывая стык железа и теплой кожи, словно желая залечить тем самым все эти рванные раны, оставленные прошлым. Он знал, как было больно Баки, и винил себя в том, что не мог раньше его вытащить, спасая от этого зверства. Хотелось защитить его, всегда хотелось, хотя вроде сейчас он стоял вполне себе спокойно и делал кофе.
Железная рука отправилась было под футболку, заставляя тело Стива покрыться мурашками от холода кибернетических пальцев, но вдруг раздался громкиц щелчек, спугнувший Баки. Тостер.
— Я все же достану, иначе спалим тут все, и тогда Старк нас точно выгонит…