В дверь постучали.
За порогом никого не было, только тощий букетик разноцветной травы, сорванной на крыше, лежал у порога. Это точно Найка!
Подарок хорош тем, что приятен, но воды-ы выпьет…
Пока Далич выбирал место, куда лучше поставить кружку с торчащей травкой, в дверь снова постучали. Неужели ещё сюрприз?
– Здравствуй, юноша.
Сердце обвалилось в пятки.
– Здравствуйте, добро пожаловать, – как и в первый раз, Далич низко поклонился.
Ремесленник прошёл в комнату и, не задумываясь, уселся на койку.
– Чувствую, что ты меня избегаешь. Пойдём ко мне, поболтаем.
– Да-да, конечно. Я только сейчас… соберусь.
Далич заскочил в нужник. Мысли вразлёт. Вот он, последний шанс всё исправить. Если выкинут из общины – поделом, но совесть будет чиста. С другой стороны – икринки вечные; если пронесёт, потом можно подстроить так, что будто бы нашёл после другой рыбалки, когда в очередной раз чинил сети. А пока сокровище побудет с ним. Дурак. Решено…
Далич смочил лицо и вышел. Ремесленник стоял у окна и разглядывал рисунок, который парень старательно выписал на мембране травным соком, – угадывался девический силуэт.
– Сам?
– Д-да, пытаюсь вспомнить маму, – соврал Далич. – Бумаги мало, чтобы пробовать.
Ремесленник только покивал.
Далич обречённо поплёлся за странником, но его решимость и уверенность, что он всё сделал правильно, росли. Лишь у самой палатки пронзила очевидная мысль, что, когда он в будущем сделает вид, что нашёл икринку, новый странник-то не появится и его обман вскроется…
В палатке пахло печеньем. Мох, раскиданный по углам, давал нужный свет. Посредине были накиданы подушки, на которых странник, наверное, отдыхал. А у входа стоял табурет для посетителей.
– Присаживайся, – Ремесленник улёгся на подушки, обнажив чёрные ноги. Далич же робко присел. – Прости, что буду лежать, – годы. Мы немного говорили о тебе со старейшиной. Мне показалось, что он к тебе хорошо относится и переживает, что ты не помнишь свои корни. Жаль, что я не смогу тебя излечить. Тут нужен не я, а Лекарь. Когда-нибудь он у вас появится. А пока потерпи.
– Спасибо.
Странник говорил монотонно, убаюкивающе.
– Рано благодаришь. Лекарь обычно занят, ведь на других звездах вспыхивают эпидемии. Честно говоря, тебя здесь поначалу боялись именно из-за этого. Вдруг ты беженец, несущий заразу? Иначе почему тебя нигде не приняли раньше? Да, срединные миры часто перенаселены и сами выгоняют лишних и провинившихся, но всё же страх был.
Далич побледнел, он не ожидал таких откровений. Он не помнил, чтобы на него как-то по-особому косились. Да, притирался поначалу, но это он привыкал, а не общинники.
– Я вот что решил, – продолжил Ремесленник, – чтобы как-то скрасить отсутствие памяти о прошлом, о родителях и старой жизни, я подарю тебе прогулку. Быструю – увы, времени в обрез. Согласен?
– Д-да.
Они оказались на переправе, покачивающейся и трещащей от порывов зимнего ветра. Далич ухватился за жилу поручня. Было ослепительно светло, пространство голубело. Ближние звёзды, соединённые струнами-переправами, как ячейки сетей, хорошо просматривались во все стороны, но заслоняли далёкие миры. Где-то внизу пространство темнело, а наверху набирало прозрачность. Облака не мешали, днём они большая редкость.
Ремесленник хлопнул Далича по спине, и тот почувствовал, как растут крылья. От ужаса он присел на корточки.
– Не бойся, мальчик, жизнь только начинается, – странник схватил парня за руку. Он оказался удивительно сильным, и Далич не смог противиться.
Они вывалились за поручень и полетели вниз. Едва не врезались в заброшенную переправу, соединяющую звезду Далича с другой – первородной.
– Давай, лети, управляй крыльями!
Далич сглотнул от ужаса и пошевелил лопатками. Получилось! Крылья развернулись, затрепетали и остановили падение. Он оглянулся на странника. Тот парил рядом, размахивая крыльями-обрубками, которые белели кверху и чернели книзу.
– Молодец, увереннее, – черты его лица помолодели, он задорно улыбался. – Напомни себе, что если не справишься, то прогулки не получится. За мной.
Странник устремился дальше, всё глубже и глубже опускаясь в темнеющее пространство низовьев.
Всё то же сплетенье парящих звёзд и переправ, только стены пятиконечных миров серели, на крышах не трава росла, а жирнела голая почва с редкими цветами-углесборщиками и разгуливающими грибами. Мимо то и дело проносились стрекочущие стайки угленосных пчёл. Зима здесь отступала, становилось жарко. И ни одной души.