— Нет, — покачала головой Джудит. — Это единственное, что я могу записать ей в плюс. Она не курила и не курит. Гордон этого очень не любил, но и она сама, кажется, никогда не интересовалась этим. Та малышка на кухне тоже не курит, так что, как видите, не все женщины курят. Но вы ведь не всерьез говорили, что хотите устроить им всем очную ставку со мной. Ведь я. Они не могут знать, что я подслушивала их разговоры. Сирил тоже не может знать, что я сказала вам о его запрете говорить Гордону о Сильвии и Роберте.
— Теперь, когда сэр Гордон мертв, все станет явным, если они действительно любят друг друга, — сказал Алекс. — Но даю вам слово: я постараюсь, чтобы вы не пострадали из-за своих поступков и своей правдивости. Ваших личных дел мы не будем касаться.
Глава одиннадцатая
— И что ты собираешься теперь делать? — спросил Паркер после того, как за Джудит Бедфорд закрылась дверь. — Я еще никогда в жизни не видел такого расследования. Все время ясно, что каждый из них что-то скрывает. Стоило только нажать вот, например, на Рютта, и он рассказал бы много интересного, а быть может, и вообще сломался бы, потому что не похож на крутого парня. А тем временем ты. — Паркер понизил голос и с сомнением покачал головой, а потом с внезапной надеждой закончил: — Или, может, ты рассчитываешь, что допрос миссис Сильвии Бедфорд будет решающим и это именно для нее ты заготовил все свои сюрпризы, от которых оберегал остальных?
— Миссис Сильвия Бедфорд? — поднял брови Джо. — А зачем нам допрашивать миссис Сильвию Бедфорд?
— То есть, как это зачем? — Заместитель начальника криминального отдела хотел, вероятно, произнести слишком много слов сразу и потому застыл с открытым ртом. Потом взял себя в руки. — Ты хочешь сказать, что не намерен допросить всех, кто в момент убийства находился в доме?
Джо вздохнул.
— В твоих устах это звучит так драматично, что я на минуту задумался, уж не совершил ли сам какого-то преступления, не желая допрашивать миссис Сильвию Бедфорд. Мне казалось, что мы находимся здесь не затем, чтобы допрашивать всю округу, а лишь затем, чтобы установить, что тут произошло, иными словами — кто убил Гордона Бедфорда. Но, быть может, я ошибаюсь? — Джо улыбнулся тонкой улыбкой. — Вот что меня всегда умиляет в действиях представителей закона, так это неизбежная необходимость совершать необязательные действия. Если бы я вздумал пользоваться такими методами в моих скромных детективных книжонках, они были бы толщиной по пятьсот страниц каждая, и люди засыпали бы на середине или заглядывали на последнюю страницу, чтобы выяснить, наконец, кто же совершил эти скучнейшие из преступлений. Но вы не подчиняетесь никаким правилам, кроме одного: чем толще папка с делом, тем лучше работала следственная группа. Вот ты можешь мне сказать, с какой целью мы должны беседовать с миссис Сильвией Бедфорд и задавать ей сотни вызывающих чувство неловкости вопросов, которые будут касаться ее сугубо личных дел, в которых ни ты, ни я не принимаем никакого личного участия?
— Ты что, совсем свихнулся, Джо? — В голосе Паркера звучала тревога. — Уж не хочешь ли сказать, что на основании того, что мы до сих пор увидели и услышали, ты уже знаешь, кто убил Гордона Бедфорда, и сумеешь доказать это вне всяких сомнений?
— Да, конечно! — Алекс развел руками. — Я думал, что и для тебя все уже ясно.
— Ах, ты так думал, да? — Паркер мотнул головой. — Так вот, если ты так думал, то ошибаешься, и притом глубоко ошибаешься. Но если это для тебя так просто, то будь любезен объясни мне, кто же убил Гордона Бедфорда и на чем основана твоя уверенность, что убил его именно этот человек, а не какой-либо другой! По моему убеждению, определенные вещи действительно прояснились, но они больше затемняют общий вид, чем освещают его. Кроме того, я должен, наверно, тебе напомнить, что нашей обязанностью является вовсе не поиск какой-либо эффектной гипотезы, наша задача — установить факты, причем таким образом, чтобы с абсолютной уверенностью доказать виновность одного из подозреваемых. А для этого необходимо с такой же абсолютной уверенностью исключить остальных. Иначе любой, даже начинающий адвокат сделает мармелад из обвинительного акта и выставит меня на смех.
— Неужели ты, мой глубокоуважаемый друг, можешь предположить, что я пережил бы минуту, когда по моей вине ты стал бы мишенью для издевок газет всей Британии? — Джо снова улыбнулся, как если бы даже сама мысль о кричащих заголовках бульварных газет, именующих Бенжамина Паркера бездарным, показалась ему забавной. — Нет, мне всего лишь кажется, что я закончил расследование и знаю, кто убил Бедфорда. Я бы даже взялся в границах моих скромных возможностей исключить всех остальных подозреваемых, кроме одного убийцы. Именно поэтому сказал, что мы можем приступить к подведению итогов. Кроме того, ты разбудил меня слишком рано, и я был бы счастлив, если бы смог вернуться в свою постель. Представь себе, что могу спать в любое — ну буквально в любое время суток, если мне недостает одного или двух часов сна. К сожалению, Скотленд-Ярд решил сегодня, что мой сон.