Подводники, хорошо знавшие цену бомбовому преследованию, казалось, были спокойны, только Паша не на шутку заволновался. Широко раскрыв свои круглые карие глаза, он озирался по сторонам, словно просил помощи.
- Что, струхнул немножко? - тихо посочувствовал ему Поедайло. - Ничего, это со всеми бывает... а потом проходит. Бомбы далеко Падают... Вот рыбу жалко.
- Какую рыбу?
- Как какую? Треску. Они ведь ее глушат...
- А-а! - махнул рукой Паша. - Черт с ней, с рыбой! Новая серия бомб разорвалась не ближе первой.
- Ближе! - вырвалось у Паши.
- А наш фотокорреспондент застрял в центральном? - сделал я вид, будто только сейчас заметил матроса.
- Вы почему не в своем отсеке? - набросился на Пашу Глоба.
- Меня... меня не пустили. Мешаешь, говорят... Бомбы, очевидно, почтой одновременно брошенные с двух кораблей, немного тряхнули корпус подводной лодки.
- Расстояние до бомбящих миноносцев превышает десять кабельтовых, доложил Бордок, - по курсовому сто три и сорок левого борта удаляются быстро! Другие шумы не прослушиваются!
- Видишь, даже удаляются, - возобновил я прерванный разговор. - Ну, а как твой снимок, Паша? Взрывы были хорошие!
- А-а! - махнул он рукой и чуть не разрыдался. - Уронил аппарат за борт...
- Так ведь ты его на ремне носил!
- Когда взорвались торпеды, я не помню, что я сделал... Только аппарат вместе с футляром упал за борт...
- Ничего, ничего, это бывает по первому разу, - вмешался Поедайло, наклонившийся над журналом записи событий, - потом проходит...
Кто-то прыснул. Вероятно, этот рассказ рассмешил бы и других, но новые и довольно близкие разрывы отвлекли наше внимание от матроса.
- Охотники! Приблизились неожиданно справа! Сейчас отвернули, удаляются по корме! - сообщил Бордок.
- Здесь у них база, - вслух рассуждал я, - пошли в сторону кормы, значит, они тоже бомбят наугад и считают нас где-то сзади...
Преследование длилось четыре часа. Мы отделались только несколькими разбитыми электрическими лампочками - этими первыми жертвами глубинных бомб.
Оторвавшись от врага, лодка с наступлением утра всплыла в надводное положение, и мы увидели густой слой нефти, расплывшейся по поверхности моря. Это было все, что осталось от транспортов.
Так, закончили мы свой последний поход в дни Великой Отечественной войны.
Вместо послесловия
После окончания войны прошло много лет. Как-то перед выходом в море я решил просмотреть накопившуюся корреспонденцию.
Но лишь только я сел за стол, как в каюту осторожно, но довольно настойчиво кто-то постучал. Затем открылась дверь, и вошел лейтенант в новеньком обмундировании.
- Товарищ капитан первого ранга, - по-детски звонким голосом доложил он, лейтенант Василий Федорчук представляется по случаю назначения на должность штурмана подводной лодки "Окунь" вверенного вам соединения.
Что-то в скуластом, обветренном лице молодого лейтенанта показалось мне знакомым, но я никак не мог припомнить, где я встречал этого человека.
И как бы отвечая на мой внимательный взгляд, лейтенант полушепотом подсказал:
- Васю... помните?
- Вася! - схватил я лейтенанта за плечи. - Да ты орел!.. Рассказывай, немедленно рассказывай о себе! Как учился, где был с тех пор?..
- После ухода вашего... нашего экипажа, - запинаясь, начал лейтенант, - на второй же день прибыл новый экипаж. Меня снова приютили, и я ходил с ними в походы... Однажды меня встретил адмирал Болтунов. Он спросил, кто я и откуда, и приказал отправить меня в нахимовское училище. Окончил его. Потом приняли в Высшее военно-морское училище - и вот... лейтенант, прислан в ваше распоряжение.
- А почему ни разу не давал о себе знать? И тебе не стыдно? Остальные "малюточники" все пишут, - хоть изредка, но пишут.
- Я очень хотел, товарищ капитан первого ранга, но стеснялся. Думал, и без меня у вас много дел... Зачем же мешать. Об остальных я тоже кое-что знаю. Вот у меня газета сохранилась, - Вася вытащил из кармана и протянул мне тщательно сберегаемую газету, - здесь Указ Президиума Верховного Совета СССР... Вот: "За высокие трудовые показатели награжден... Фомагин Иван Григорьевич"...
- Знаю! Я поздравлял его и получил от него ответ. А о других товарищах ничего не знаешь?
- Еще я читал: Костя, электрик, - Герой Социалистического Труда. Слышал, что Гудзь и Терлецкий стали офицерами.
- Газеты нерегулярно читаете, товарищ лейтенант! - сказал я строго, но тут же не сдержал улыбку.
- Да, все списки награжденных... конечно, некогда... учеба, требования большие.
- Да, требования... правильные, садитесь! - я показал лейтенанту на диван и стал убирать со стола бумаги, которые так и не успел просмотреть. - После того как отгремели последние орудия на фронте, большая часть наших "малюточников" демобилизовалась. Расставаясь, мы договорились: работать на мирном фронте по-боевому и друг друга не забывать. И надо сказать, что договор выполняется вполне удовлетворительно. На трудовом фронте отличились многие: Николай Зуб, Константин Щекин... Трапезников со своей женой, помнишь - Тинико?
- Так точно, помню! Я слышал, они поженились?
- Да. И выращивают обильные урожаи. Наш "слухач" Иван Бордок выдвинут на должность секретаря райкома партии в Днепропетровске. Каркоцкий посвятил себя благородному делу воспитания подводников. Отмечен наградой А помнишь Василия Харитоновича Мисника? - Директор совхоза.
- Здорово!
- Так и все остальные. Вадим Поедайло со своей Оксаной в колхозе под Одессой. Пишут, что в этом году будут участвовать в сельскохозяйственной выставке.
- Молодцы! - искренне радовался Федорчук.
- Только нашей с вами работы пока что не видно.
- Да, конечно... не видно, - неуверенно подтвердил лейтенант.
- И не надо, чтобы ее было видно. - Закончив укладывать бумаги, я стал прохаживаться по каюте. - Наша с вами задача: совершенствовать оружие, осваивать опыт минувшей войны овладевать новым оружием, новыми приемами применения его в бою.
- Да, если будет война...
- Но нам с вами надо быть готовыми к ней в любую минуту. Пока мир разделен на два лагеря, вероятность войны ни в коем случае нельзя считать устраненной. Порох всегда надо держать сухим, понятно?
- Это-то, конечно... так точно, товарищ капитан первого ранга!
- А раз это так, нам с вами надо учиться, учиться и учиться. Современные подводные лодки совсем не такие, на которых мы с вами плавали когда-то. Оружие на них тоже другое, иными стали и тактико-технические возможности. Тогда мы с вами воевали против отдельных транспортов и конвоев в море, а современные лодки могут бороться не только с кораблями в море, но и против крупных стратегических береговых объектов врага. Если даже эти объекты расположены в глубине континента, современные подводные лодки могут их с успехом разрушать и уничтожать своим сверхмощным и дальнобойным оружием. Понятно?
- Так точно, понятно!
- А когда существует новое мощное подводное оружие, боевая подготовленность личного состава приобретает еще большее значение. Как бы ни был технически оснащен корабль, решающая роль остается за людьми, управляющими техникой. Если люди плохо знают свое оружие, им ничто не поможет. И, наоборот, если люди хорошо овладели современным оружием, они непобедимы.
- Товарищ капитан первого ранга, разрешите доложить! - в дверях появился дежурный соединения. - Все корабли подняли сигналы о готовности к выходу! Сейчас без десяти семь.
Приняв доклад, я отпустил дежурного офицера и снова обратился к молодому штурману.
- Идете на подводную лодку. Через десять минут выходим в море.
...Покинув базу, подводные лодки выстроились в кильватерную колонну и, покачиваясь на пологой волне, направились в районы боевой подготовки.