– В семь тридцать отсюда товарный отойти должен, – сказал Мак. – Порожняком. Давай подальше пройдем по этой вот ветке. – И он быстрым шагом направился туда, где путаница бесчисленных линий и ответвлений от них превращалась в главную магистраль.
– Мы что, на ходу в него запрыгивать будем? – удивился Джим.
– О, да он не быстро идти будет. Я и позабыл совсем, что раньше тебе не приходилось товарняк ловить. Правда ведь?
Джим старался шагать пошире, чтобы не наступать на все шпалы подряд. Оказалось, не так-то это просто.
– Похоже, мне раньше вообще мало что приходилось делать, – признался он. – Для меня все так внове.
– Сейчас-то это что, железнодорожники дозволяют парням так путешествовать, а раньше, если тебя ловили, сбрасывали с поезда прямо на ходу – без разговоров – и на рельсы!
Сбоку от них тянула гусиную шею черной своей трубы водонапорная башня. Паутина пересекающихся путей осталась позади, и вдаль устремлялась лишь одна истертая колесами колея с отполированными до зеркального блеска рельсами.
– Можно присесть передохнуть чуток, – предложил Мак. – Скоро появится.
Конец фразы утонул в долгом и заунывном, словно вой, паровозном свистке, сопровождаемом протяжным и оглушительным выпуском пара. И как по сигналу из ближайшей к железнодорожному полотну канавы стали подниматься и лениво потягиваться на утреннем солнышке люди.
– Вот и компания нам будет, – заметил Мак.
Длинный товарный состав из пустых вагонов медленно двигался от сортировочной – красные закрытые вагоны, желтые рефрижераторы, черные железные лодочки платформ, круглые цистерны. Состав шел со скоростью, едва ли превышающей скорость пешехода, и машинист поприветствовал людей в канаве взмахом черной засаленной рукавицы. «На пикник собрались?» – крикнул он игриво и выпустил под колеса новую порцию белого пара.
– Нам закрытый вагон нужен, – сказал Мак. – Вот он! Дверь приоткрыта!
Семеня вровень с вагоном, он толкнул дверь и крикнул:
– Подсоби!
Ухватив ручку двери, Джим приналег на нее всем телом. Тяжелая задвижная дверь со ржавым скрежетом сдвинулась, расширив отверстие еще на несколько футов. Мак, опершись руками о порожек, подпрыгнул, развернулся в воздухе и очутился в двери уже в положении сидя. Он тут же встал и посторонился, позволив тем самым Джиму повторить его маневр. Пол вагона был замусорен кусками содранной со стен бумажной прокладки. Пихая ногами бумагу, Мак собрал ее в кучу возле стены.
– Набери и себе тоже! – крикнул он Джиму. – Хорошая подстилка получится!
Но не успел Джим набрать себе бумаги, как в двери появилась чья-то голова. В вагон впрыгнул мужчина, а за ним еще двое.
Первый мужчина окинул быстрым взглядом пол вагона и, подступив к сидящему Маку, угрожающе навис над ним:
– Все заграбастал, да?
– Что я заграбастал?
– Бумагу. Всю сгреб подчистую!
Мак улыбнулся обезоруживающей улыбкой.
– Мы же не знали, что к нам гости пожалуют. – Он встал. – Бери себе, пожалуйста.
Секунду мужчина, приоткрыв рот, недоуменно глядел на Мака, а потом, наклонившись, ухватил в охапку всю его бумажную подстилку.
Мак легонько тронул его за плечо.
– Слышь, ты, сопляк вонючий, – ровным голосом, гнусаво произнес он. – Положи-ка все на место. Хочешь свинячить, так ничего не получишь!
Мужчина уронил бумагу.
– Ты меня, кажется, уделать вздумал? – вопросил он.
Неспешно отойдя на несколько шагов, Мак привстал на цыпочки, покачался на носках, ладони раскрыты, руки свободно висят вдоль тела.
– На боксерских состязаниях на стадионе Розанна бывать приходилось?
– Ну, приходилось. Дальше что?
– А то, что врешь как сивый мерин. Если бы приходилось, ты бы знал, кто я есть и что лучше тебе быть со мной поаккуратнее.
На лице у мужчины появилось выражение замешательства. Он с тревогой покосился на двух своих спутников. Один из них, стоя в дверном проеме, неотрывно глядел на проплывающий мимо пейзаж. Другой сосредоточенно ковырял в носу кончиком банданы и с интересом разглядывал результаты раскопок. Первый мужчина вновь перевел взгляд на Мака:
– Я что? Я в драку не лезу. Мне бы только бумаги немного, чтоб сесть.
Мак встал на полную ступню.
– Ладно, – сказал он. – Так и быть, бери. Только оставь чуток.
Приблизившись к куче бумаги, мужчина взял себе несколько обрывков.
– Да можешь и побольше взять!
– Нам недалеко ехать, – отозвался мужчина. Он сел возле двери и, обхватив руками колени, уткнул в них подбородок.
Городские кварталы закончились, и поезд набрал скорость. Деревянный вагон грохотал, что тебе орган. Джим встал и, толкнув дверь, раскрыл ее во всю ширь, впуская в вагон лучи утреннего солнца. Усевшись в дверном проеме, он свесил ноги наружу и глядел вниз, пока от мелькания земли под колесами у него не закружилась голова. Тогда он поднял голову и стал разглядывать пробегавшие мимо покрытые желтой стерней сжатые поля. Воздух был свеж и приятно попахивал паровозным дымком.