Перед нею открылось помещение, полное достойных дракона сокровищ. Прежде чем войти, она остановилась. Бурр упоминал какой-то последний порог, способ преодоления которого был известен только ему. Никто другой не рассказывал о ловушках, поджидающих после призрака, но предупреждение есть предупреждение, и Рекка обрадовалась, что получила его, когда в следующее мгновение слабейший ветерок тронул её волосы. Она подалась направо, рубанув мечом. Клинок вонзился в нечто незримое, и в её разуме прозвучал крик, не коснувшийся ушей.
- Я перед тобой в долгу, - сказала она отсутствующему дварфу. Услышав собственный голос, Рекка решила, что преодолела все преграды и испытания.
Она подумала, что шкатулка будет подходящим способом отдать долг — если будет время искать. А поиски были немалым испытанием; хозяин из Ффеллсила был так себе. Впрочем, она тоже не была домохозяйкой, так что атаковала завалы сокровищ с той же самой безрассудной энергией, которой отличалась в собственном логове, расшвыривая предметы по сторонам — сначала, однако, рассматривая их.
Когда пещера вздохнула, а огонь у неё над головой приобрёл зеленоватый оттенок, Рекка поняла, что буря стала утихать. Зал как будто стал другим с тех пор, как она вошла; неизменной осталась лишь груда книг и свитков в самом центре. Оставалось осмотреть ещё четверть пола и целую стену слева. На заре её карьеры любопытство — или, будем откровенными, жадность — легко брала верх над Реккой, но теперь она стала мудрее и готова была удовлетвориться лишь частью добычи. Будут другие зимы и другие бури.
Рекка сняла с пояса тонкий кожаный лист и расправила мешок, достаточно просторный, чтобы вместить её трофеи. Она заполнила мешок половину, когда услышала шум за спиной — а такой шум никогда нельзя игнорировать.
Сжав кулак, Рекка взмахнула рукой и вытряхнула на ладонь дротик с оперением. Она ещё не успела осознать, что видят глаза, а дротик уже полетел в цель. Сам по себе дротик был жалким оружием, но капли воскового яда на его остром кончике могли прикончить жертву в мгновение ока. Дварф с постоялого двора умер, не успев понять, что был ранен.
- Сам виноват, - резко сказала Рекка, сражаясь с яростью, которую неизбежно вызывало в ней чувство вины. - Я здесь не при чём.
Он явился за деревянной шкатулкой без замка. Шкатулка выпала из его скрюченных пальцев, когда дварф рухнул на всё более и более прозрачный пол логова Ффеллсила. Мгновение Рекка разглядывала шкатулку, потом сунула в мешок вместе со свитками и прочими артефактами. Она затянула и наполовину завязала мешок, когда заметила, что с тела поднимается какая-то дымка.
Неправильность, которую она заметила на постоялом дворе, теперь приобрела имя — и этим именем было заклинание гейса. В другом месте и в другое время заклинание могло бы привлечь её интерес. Но здесь и сейчас Рекка отразила его быстрым взмахом ладони. Оно развеялось без боя. Это рассказало ей кое-что о заклинании, покинувшем мёртвого дварфа: наложивший его маг был ей не ровня.
Так что она сомневалась, что гейс принадлежал Ффеллсилу. Репутация этого волшебника, хотя и зловещая, была вполне заслуженной. Скорее всего, за века, минувшие после краха Нетерила, кто-то другой услышал истории о пещере Ффеллисла и зачаровал какого-нибудь несчастного, чтобы тот рискнул отправиться внутрь.
Когда гейс пропал, вместе с ним пропало и любопытство Рекки.
Она вернулась в бурю, которая на её человеческий взгляд не особенно-то и ослабела. Она шагнула в шторм, произнесла волшебное слово, и достала своего спутника; крючковатый посох, слабо мерцающий среди носимого ветром снега.
В посохе содержалось местоположение всех мрачных, покинутых мест, которые когда-либо посещала Рекка, и — что намного важнее — он обеспечивал ей быстрый проход в логово под морем Мечей. Требовалось лишь пара мыслей; воспоминания о скалах и соли, густых меховых коврах и горячем чайнике рядом с любимым креслом.
В посох ударила молния, когда тот пробудился; необычно, но такое уже бывало, и беспокоиться не следовало — учитывая, что было у неё в мешке и какую пещеру она только что покинула. Однако когда вокруг проступили очертания её логова, Рекка прибегла к предосторожностям. Ручной огонь не показал ничего необычного... кроме мерцающего тумана на самом краю сознания.
Гейсы не были разумны в обычном смысле, но могли переходить от одной жизни к другой до тех пор, пока их задача не будет исполнена. Рекка смогла бы создать такое же настойчивое заклинание, но казалось странным, что волшебник, чей гейс можно было отразить простым жестом, мог придать ему достаточно сил, чтобы тот последовал за посохом Рекки из ледяной пещеры в её собственное, хорошо охраняемое логово.