— Само собой разумеется, помощь подполью города мы относим к разряду первостепенных наших задач. Уже выдали немало пропусков, паспортов и других документов. И подпольщики не остаются в долгу.
Сергея приятно удивило, что собранные сведения сосредоточивались у Ани Матисон. От нее и забирали их разведчики. Скрытная девушка, даже ему ничего не сказала! Недаром Метелев ее квартиру явочной сделал.
Изюмов доверительно, тихо назвал имена своих товарищей, к которым Закемовский может обращаться за помощью, — Григория Пухова, Петра Шереметьева, Романа Драгуна, Корнилия Васильева, Андрея Колгушкина.
— Нам еще труднее, чем вам, — грустно произнес Изюмов. — Как ужи извиваемся. И людей хочется спасать и перед начальством для этого приходится выслуживаться. А честные люди на нас волками смотрят. В их глазах мы — продажные твари. Каждый взгляд — выстрел. Я ведь на пропусках и паспортах сижу, тобой случайно занимался. Остерегайтесь ополченцев... Да и у нас в отделе сатрапы есть.
Потрясенный и обрадованный услышанным, покинул Закемовский отдел. Ему вдруг показалось, что городские подпольщики, увлекшись вербовкой новых членов, мало еще действуют.
Теснанову, к которому по пути забежал Закемовский, пришлось успокаивать его:
— Не будем горячиться, Сергей. Теперь каждый борец, отвергая опасность, вносит посильный вклад в общее дело. Есть тихий, невидимый герой.
— Ну это уж слишком, Карл Иоганнович. Перебарщиваешь.
— Нисколько. Суди сам: ребята военконтроля сведения собирают, а кто их красным разведчикам передает? Аня Матисон. Цепочка связи тут, ни одно звено не вырвешь.
Открыл стол, вынул пачку бумаг. Радостно потряс ими:
— Бесценный подарок передал разведчик: письмо Ленина американским рабочим на английском языке.
— Ох ты, замечательно! И много?
— Шесть экземпляров. Два Эмилии Звейниэк вручил. Остальные давай решать — кому. Завтра я буду в Соломбальском порту, мог бы там два экземпляра вручить. Но кому?
— Хорошо. Посоветуюсь с Вельможным и Петровым. Дай-ка мне тоже парочку.
И, наскоро простившись, вышел на улицу.
Было чем порадовать Вельможного. Но сначала рассказал о встрече с Изюмовым.
— Вот кто настоящие герои-то, Анисим Иванович! — воскликнул Сергей и положил на стол пропуск. — Бери. Твои товарищи с такими уже на свободе.
— Насчет геройства согласен, — ответил Вельможный. — А пропуск мне ни к чему...
— То есть?
— Не поможет. Слишком известно мое лицо в городе. И за чужой фамилией мне не скрыться.
— Тогда что же остается?
— Только переход линии фронта, Сергей. И притом не с пустыми руками. Чтоб к своим не с одним рассказом о Мудьюге пришел, захвачу сведения военного характера, которые вы соберете.
Сергей задумался. Пожалуй, верно. Однако переход — сложное дело. До линии фронта верст двести пятьдесят, как их пройти? И огневую полосу проскочить не просто. Всему подполью в организации перехода участвовать придется...
Закемовский показал письмо Ленина, попросил совета. Вельможный сразу же дал его:
— Пускай Теснанов, раз будет в порту Соломбалы, Александру Терехину вручит. На ледоколе «Святогор». А эти два экземпляра Петров в Маймакском порту Федору Лесукову передаст.
— Я сейчас же к Петрову...
— Да, тут Катя забегала, — вставил Андроник. — Она видела, как ты днем в военконтроль нырнул. Встревожила нас. И Петровы волнуются.
Петров с Сапрыгиным немедленно взялись за ленинское письмо.
— Важнее нет задачи! — сказал Александр Карпович, принимая экземпляры. — Как можно больше американцев нужно познакомить с этим письмом.
Старые революционеры поддерживали намерение Вельможного уходить через линию фронта. А пока он скрывается у Андроника, ему надо найти напарника — одному такое «путешествие» не под силу: разработать маршрут, обеспечить безопасность и снабдить его сведениями, которые собирают в отделе военконтроля.
— Потолкуй со Склепиным, Сергей, — сказал Петров. — Пусть попробует что-нибудь в штабе добыть. Ведь говорят же, что ждут третьего разведчика, значит что-то у них уже, может быть, есть...
— И не медля Вельможному перейти на новую квартиру, — посоветовал Сапрыгин. — Его усиленно разыскивают.
Обсудили, как дальше строить отношения с представителями отдела военконтроля.
— Перед нами двойной отдел, — пояснил Петров, — открытый — как белогвардейская контрразведка и подпольный — советская разведка, связанная с Красной Армией. Из этого и нужно нам исходить. И помнить, что наши товарищи из отдела ходят по острию ножа. Склепин, Теснанов и мы, больше о них — никому.