— Нет, я ему все рассказал и посоветовал немедленно скрыться. А он о защите города думал, на приезд Кедрова надеялся... Может, действительно Кедров прибыл...
Прислушались. За рекой, на железнодорожной станции было тихо. Если приехали красноармейцы, уже поднялась бы стрельба.
— Как же это случилось, Митя? Почему сразу почти всех взяли?
— Он прямо с поезда пошел в исполком, хотел созвать членов Совета, а тут отряд Берса нагрянул. Ротмистр не только грабил, но и выслуживался перед будущими хозяевами.
— Неужели Стрелков успел собрать всех?
Сергей особенно беспокоился о Петрове, который заведовал в горисполкоме отделом. Если и его арестовали, тогда враги, сами не ведая того, в зародыше подполье обезглавили.
— Сколько человек Стрелкову удалось собрать, не знаю. Чуев не сказал.
— Чуев?! — воскликнул Сергей.
— Да, это он предупредил меня по телефону. А ты что так удивился?
— Прямо загадка для меня твой Чуев. Понимаешь...
Он не договорил, увидев в дверях Чуева.
— Заходи, заходи, Виктор! — пригласил Прокашев, заметив колебания Чуева.
Тот вошел, сдержанно поздоровался.
— Я по делу, Дмитрий Аристархович...
— Слушаю тебя, садись.
Чуев не сел, покосившись на Закемовского. «Ишь ты, не доверяет», — подумал Сергей.
— У меня личный вопрос, Дмитрий Аристархович... — замявшись, начал Чуев и посмотрел на Прокашева. «Неужели Дмитрий начнет убеждать его, что при Сергее можно говорить обо всем? Нет, он, Прокашев, хороший конспиратор, сразу карты не откроет». Действительно. В его взгляде Чуев прочел: решай сам, стоит ли повести разговор.
Сергею очень хотелось выяснить, арестован ли Петров, но спросить это у Чуева — значило открыться. А у него еще оставалось чувство подозрительности. Сейчас оно даже усилилось. В самом деле, откуда так быстро он узнал о приезде Стрелкова и о его аресте? Нет, не стоит рисковать.
— Что ж, мне пора, — поднявшись, сказал Сергей и сделал общий поклон.
Закемовскому хотелось пойти к Петрову, но он остановил себя: как бы не повредить своим приходом. Лучше зайти в латышскую чайную, что на Пинежской. Она ведь издавна стала местом встреч друзей. Только сейчас ощутил, что основательно проголодался — ведь со вчерашнего вечера и крошки во рту не было.
В зале увидел Теснанова и подсел к нему. Завели разговор. Карл Иоганнович успокоил Сергея, сказав, что среди арестованных Петрова нет. Видимо, Стрелков не пригласил его на экстренное заседание — слишком далеко он живет от центра.
Закемовский отправился на телеграф. По улицам уже бродили иностранцы. Архангельск — город портовый, иностранцами его не удивишь. Но эти были не обычные, не торговые, как раньше, а в офицерских и солдатских мундирах, с оружием, и шли они не как гости, а как хозяева, беззастенчиво задевая прохожих, приглядываясь к женщинам.
На душе у Сергея и так кошки скребли. А тут еще подумал о телеграфистке Насте. Хорошая она девушка. На десять лет моложе Сергея, а полюбила его. И он любит. Но предложения еще не сделал. Может, это и к лучшему? Какая теперь свадьба... Вопрос другой — стоит ли вовлекать Настю в подполье? Возраст ее, конечно, не помеха — Катя с Аней моложе, но у Насти больная мать... В общем, все будет зависеть от того, как сложится обстановка. Поживем — увидим.
Странное чувство охватило Закемовского, когда он вошел в телеграфную. Здесь было тихо, лишь где-то глухо выстукивал аппарат. Как и все труженики города, телеграфистки вышли утром на работу в советское учреждение, а теперь... Тишина в помещении была обманчивой — в ней та же напряженность, что и на улице.
В аппаратной прохаживался английский солдат с пистолетом на ремне. Настя подбежала к окошку — видно, все глаза проглядела, ожидая. Улыбнулась. Однако радость встречи не согнала тревогу с ее лица: улыбка была вымученной. Золотистая коса как-то беспомощно свисала через плечо на грудь.
— Что же будет-то, Сережа? — прошептала она, высунувшись в окошко.
— А я к тебе, Настя, за новостями.
— Ничего не поймешь, Сережа. Нарком Кедров едет... Потапов дал ему телеграмму: весь губисполком сбежал, город брошен на произвол судьбы...
Она не договорила, услышав окрик солдата.
— Жених мой, понимаешь, жених! — обернувшись к нему, громко выпалила Настя.
Солдат не понимал и продолжал что-то лепетать, похоже, запрещал разговаривать.
Из другой комнаты вышел гражданский и объяснил солдату по-английски. Тот согласно закивал головой.
— Переводчик, — пояснила Настя. — У нас строгий порядок ввели, чтоб с посторонними не общались.