Утро выдалось на редкость прохладным, и Габриэль закуталась в одеяло с головой, высунув наружу только кончик носа.
Но спать все равно было невозможно, потому что ужасно зудела нога. Она не знала, что за напасть опять стряслась, но зуд стал невыносимым. Сонно застонав, Габриэль дотянулась пальцами до лодыжки и с наслаждением почесалась.
“Надо не забыть помыть сапоги после путешествия по тому отвратительному болоту, в которое меня затащила Зена, - подумала она, продолжая царапать ногу. Зуд, однако, не унимался. Теперь он затаился где-то в районе пятки. - И дернула же меня нелегкая ее послушать! Два дня сущего ада, среди огромных комаров, вонючей трясины и каких-то колючек.” Габриэль поскребла пятку, размышляя, стоит ли вообще мыть сапоги после того, через что они прошли? Быть может, лучше выкинуть их куда подальше и купить новые в деревне, куда они направлялись?
Габриэль на мгновение прекратила чесаться и поерзала под одеялом, настраиваясь на мужественный поступок - подъем и попытку приготовить завтрак. Это была ее негласная обязанность, хотя именно сегодня бард с радостью сбросила бы это дело на подругу.
Проклятое болото. Нет, больше никогда!
Она услышала какой-то скребущий звук рядом с собой. Откинув край одеяла, девушка покосилась на спящую рядом воительницу. Она лежала, повернувшись к ней спиной. Ее рука сонно ерошила черные волосы, из которых все еще торчали те самые колючки…и много чего еще…
Во время одного самого последнего рывка через болота они чуть не потеряли Арго, которая провалилась в трясину. Все их вещи были навьючены на кобылу, и, естественно, им пришлось поспешно снимать большую часть мешков, когда они пытались ее вытащить. Натерпелись страха, и вывозились в грязи по самую макушку. Все трое.
Габриэль вспомнила о сумке со свитками и испуганно пошарила возле себя. Уф… на месте. И даже почти не промокла. Чего не скажешь об их одеялах.
Они так умаялись, вытаскивая Арго, что даже не стали разводить костер и что-то готовить. Просто рухнули на этой поляне, забывшись в тяжелом сне. Кажется, это они зря…
Габриэль поскребла щеку, зная, что там красуются роскошные красные точки от укусов комаров. И наверняка все лицо распухло, и она выглядит теперь просто ужасно…
Она порылась в сумке в поисках зеркала, заранее подготавливая себя к тому, что там увидит.
Одеяло было мокрым и вонючим. Она с отвращением откинула его в сторону, стараясь дышать только ртом.
Зена перевернулась на другой бок, громко захрапев.
Габриэль вздохнула, стараясь не обращать внимания на эту ужасную привычку подруги. Все равно Зена будет утверждать, что не храпит.
Еще раз принюхавшись, бард поняла, что запах исходит не только от одеяла, но и от их одежды, и даже волос.
“Срочно найти реку или родник, ” - подумала она, и обнаружила, что ее рука снова скребет лодыжку.
Зена запустила пальцы в липкую гриву на своей голове и громко почесалась. Габриэль на всякий случай отодвинулась от нее подальше.
“Вот грязнуля!” - подумала она с отвращением, увидев, что Зена даже сапоги не стала снимать. Так и спала в них всю ночь, несмотря на то, что они были облеплены грязью до самых колен.
Зена, конечно, была замечательным человеком, лучшей в мире подругой, но иногда Габриэль хотелось ударить ее по голове чем-то тяжелым. В частности, за отвратительную привычку разбрасывать грязные вещи… Просто удивительно, как такие мелочи могут испортить жизнь…
Чей-то мягкий нос толкнул ее в спину, и Габби услышала тихое ржание. Арго, увидев, что кто-то проснулся, требовала еды.
- Сейчас… - пробормотала девушка, заставляя себя встать. Обернувшись к лошади, она не сдержала крик ужаса.
Соловая кобыла теперь была абсолютно черного цвета. Толстая корка засохшей грязи покрывала ее до самых ушей. Хвост и грива слиплись вонючими сосульками.
- Во имя Зевса! - простонала Габриэль, придя в себя от шока. - И как я это буду счищать?! Нет, кажется пора напомнить Зене, что ты - ее лошадь!
Арго явно не возражала, громко гогоча.
- Габби… ты уже развела костер? - проворчала Зена из-под одеяла.
Габриэль издала сердитый рык и направилась к мешкам с провизией, которые они бросили вчера ночью беспорядочной кучей. Поборов омерзение, она развязала липкие тесемки и посмотрела, что уцелело после недавней катастрофы. Хм… несмотря на то, что мешки были непромокаемыми, крупа и хлеб были какими-то влажными. И вонючими.
Габриэль отложила их в сторону, размышляя, что они будут есть на завтрак?
Зуд в ноге отвлек ее от этих мыслей, и она с остервенением скребла лодыжку ногтями несколько минут. Потом, почувствовав в руке что-то тонкое и мокрое, посмотрела вниз.