Отношение германских военных властей было более чем предупредительное, и они во всем шли навстречу. Так в первые же дни была прочно налажена отправка с курьерами писем в Петербург, в которых можно было писать все совершенно открыто, и они доставлялись непосредственно в руки адресата и не подвергались никакой цензуре. Германским пограничным постам было отдано приказание принимать всех русских офицеров, желающих перейти границу, причем для удобства был установлен особый пароль: «Nordabshnitt», который ротмистр сообщил оставшимся работать в Петербурге. При штабе германской дивизии было образовано русское комендантское управление с комендантом ротмистром Каширским во главе и адъютантом штабс-ротмистром Петровым. В комендантское управление направлялись все перешедшие границу офицеры, где после опроса им выдавалось удостоверение на право жительства в городе и ношение установленной формы. Затем было открыто общежитие для офицеров и предоставлено право пользоваться германским гарнизонным офицерским собранием, в котором была отведена отдельная комната и можно было получать дешевый завтрак и обед.
Далее ротмистр получил заверение от германских властей, что ими будут приняты все меры к тому, чтобы освободить из тюрьмы в Петербурге всех арестованных лиц, которые были указаны в составленном им списке. В нем ротмистр прежде всего поместил всех великих князей, затем генералов и офицеров, лично ему известных, а также тех, фамилии которых ему были сообщены гвардейской офицерской организацией еще в Петербурге, перед его отъездом.
Должен отметить, что большинство из перечисленных лиц было освобождено, несмотря на тяжелые условия, создавшиеся благодаря испортившимся отношениям с большевиками, которые, узнав о русском формировании в Пскове, начали чинить всевозможные затруднения. Я думаю, что многие, особенно генералы, гуляющие теперь за границей, совершенно и не подозревают, какому счастливому случаю они были обязаны при своем освобождении из тюрьмы.
Великих князей не удалось спасти только из-за нерешительности людей, окружавших их близких, которые надеялись, что все обойдется благополучно и без принятия экстраординарных мер и потому не соглашались на них. Так, например, германский офицер, который переправил министра Трепова в Финляндию, подготовил также переезд туда и великого князя Павла Александровича, но в последний момент ему пришлось все отставить, так как княгиня Палей, под влиянием окружавших ее людей, не согласилась на приведение плана в исполнение, найдя его рискованным.
Между тем переправа великого князя была обеспечена во всех отношениях: вначале предполагалось настоять на переводе великого князя в частный госпиталь, а оттуда на торпедной лодке, под охраной германских солдат, его императорское высочество был бы доставлен в Финляндию. Опасности не было никакой, ибо помимо верной охраны все были подкуплены.
Германский офицер не сомневался в успехе и недавно еще, при свидании с ротмистром фон Розенбергом в Берлине, высказывал свое глубокое сожаление, что он был лишен возможности провести это дело до конца. «Вы знаете, ротмистр, – добавил он, – за Трепова мы заплатили большевикам двадцать тысяч рублей, но зато мы ехали совершенно открыто в первом классе и почти все знали, что я везу Трепова. За великого князя пришлось бы заплатить больше, вот и все».
Рассказывая об этих фактах, свидетельствующих о спасении нас, русских, из зверских лап большевизма нашими вчерашними врагами германцами, я считаю уместным упомянуть о тех гнусных инсинуациях, которые распространялись тогда по Петербургу и которые, по-видимому, исходили из темных дверей миссии «наших союзников». Я говорю в данном случае о том слухе, который утверждал, что будто бы большевики арестовывают и уничтожают лучших русских людей по приказанию германцев.
Я уверен, что теперь никто из честных русских не сомневается в нелепости подобного предположения и потому не для них предназначены эти строки – они относятся к тем непоколебимым сторонникам «наших союзников», которые и в настоящее время распространяют эту басню и выставляют ее как аргумент, лишающий возможности работать совместно с германцами. Мало того, они стараются еще развить ее и утверждают, что члены царской фамилии погибли также от руки, направленной Германией, и вот этим-то господам я хочу ответить словами того же самого германского офицера, который организовывал побег великого князя Павла Александровича и которому ротмистр фон Розенберг передал указанные злые слухи.