24 августа в пять часов утра на Длинной косе у Михайловской крепости приговор был приведен в исполнение. Расстреливали осужденных три взвода матросов-новобранцев, отобранных с разных кораблей. На молодых матросов были в свою очередь нацелены винтовки солдат Литовского полка, но некоторые из них просили матросов не стрелять… На осужденных надели холщовые мешки и завязали глаза. Перед залпом Д. М. Титову удалось сорвать повязку. Он встретил смерть с открытыми глазами. Моряки умирали героями. Присутствовавший при расстреле священник рассказывал: «Они шли на казнь, как на танцы… веселые, бодрые, жизнерадостные». А. М. Петров перед смертью [158] сказал: «Вы этой казнью ничего не сделаете: на место нас станут тысячи!…» {449} Тела казненных положили в два гроба и закопали на Братском кладбище.
После прутовцев судили 75 участников восстания на «Георгии Победоносце». Суд длился с 16 по 26 августа. Руководители восстания Семен Пантелеймонович Дейнега, 27 лет, Дорофей Петрович Кошуба, 26 лет, и Иван Кондратьевич Степанюк, 27 лет, были приговорены к смертной казни. Остальные - к вечной каторге или каторжным работам на срок от 4 до 20 лет, к отдаче в арестантские исправительные отделения на срок от 3 до 5 лет. Защитники опять просили царя смягчить приговор, и опять Николай II передал дело на усмотрение Г. П. Чухнина. «Милосердие» адмирала было известно - он утвердил приговор, и лишь И. К. Степанюку удалось с помощью адвокатов заменить казнь бессрочной каторгой {450}.
Все вернувшиеся в Россию потемкинцы и моряки миноноски № 267 также были преданы суду. Вначале их хотели судить гражданским судом как политических преступников. Но затем царское правительство сочло более выгодным рассматривать восстание потемкинцев как воинское преступление, и дело передали военно-морскому суду Севастопольского порта. Судили 68 человек, разделив их на четыре группы. В первую включили тех, кто принадлежал к революционной организации и сознательно начал восстание с целью свержения существующего строя (среди них - А. Н. Заулошнов, Ф. П. Луцаев, Т. Г. Мартьянов); во вторую - тех, кто добровольно или под угрозой насилия присоединился к первой, но не разделял всех ее политических убеждений (в том числе С. Я. Гузь, И. П. Задорожный, Ф. Я. Кашугин); в третью - тех, кто помогал восставшим под угрозой насилия (такие, как Д. П. Алексеев, А. С. Галенко, Ф. В. Мурзак и несколько матросов); в четвертую - тех, кто не принимал участия в восстании, но и не оказал ему активного противодействия и находился на корабле, имея возможность бежать и сдаться властям.
Севастопольский комитет РСДРП и «Централка» развернули активную агитацию за предоставление амнистии потемкинцам. В октябре 1905 г. в обстановке назревания новых революционных событий к ним присоединилась даже городская дума Севастополя: 20 октября ее члены послали телеграмму председателю совета [159] министров С. Ю. Витте с требованием отмены смертной казни и амнистии всем участникам июньского восстания {451}.
Суд над потемкинцами начался 4 февраля 1906 г. после разгрома ноябрьского восстания в Севастополе. Троих потемкинцев - Александра Николаевича Заулошнова, 22 лет, Федора Пантелеймоновича Луцаева, 28 лет, и Тихона Григорьевича Мартьянова, 23 лет, - приговорили к смертной казни. Но на основании царского указа от 21 октября 1905 г. о смягчении наказаний за политические преступления, совершенные до издания манифеста 17 октября 1905 г., казнь заменили 15-летней каторгой. Матросы Сергей Яковлевич Гузь, 28 лет, Иван Павлович Задорожный, 23 лет, и Феодосии Яковлевич Кашугин, 27 лет, также были приговорены к каторге: первый - на десять, второй - на три с половиной года, третий - на шесть лет. Остальных отдали в арестантские роты и подвергли другим наказаниям. Прапорщика Д. П. Алексеева{*37}, врача А. С. Галенко и подпоручика П. В. Калюжного уволили со службы. 23 февраля вице-адмирал Г. П. Чухнин приказом № 293 утвердил приговор {452}.
По дороге на каторгу И. П. Задорожному удалось бежать. Пытался бежать и А. Н. Заулошнов, но был схвачен. 24 февраля 1910 г. он умер в одиночной камере саратовской тюрьмы {453}.
Несколько сотен матросов с «Прута», «Георгия Победоносца», «Потемкина» и других кораблей были высланы на Дальний Восток в Амурскую флотилию. После окончания службы их оставили там на поселение {454}.
Руководитель восстания на «Потемкине» Афанасий Николаевич Матюшенко, ставший политическим эмигрантом, в Женеве встречался с Владимиром Ильичем Лениным. Впоследствии он сошелся с известным провокатором попом Г. А. Гапоном, служба которого в охранке тогда еще оставалась тайной, и вступил в связь с анархо-синдикалистами. Матюшенко всегда стремился к «самым революционным», по его мнению, действиям, не различая за громкой фразой ее подлинного содержания. От анархистов он получил явку в Одессе [160] и 28 июня 1907 г. туда нелегально приехал, но за ним уже следили. Из Одессы А. Н. Матюшенко перебрался в Николаев. В это время анархисты совершили крупное ограбление около Одессы. Матюшенко был арестован в Николаеве по подозрению в соучастии и привезен в Одессу. Здесь в тюрьме его опознал провокатор. Из Севастополя за Матюшенко прислали контрминоносец «Строгий». Везли его в ручных и ножных кандалах под конвоем семь офицеров и 60 солдат. В Севастополе Матюшенко судили и приговорили к смертной казни через повешение. На рассвете 20 октября приговор был приведен в исполнение. В севастопольской тюрьме с А. Н. Матюшеяко находился арестованный в Москве еще 3 июня 1907 г. и осужденный на 15 лет каторги потемкинец Е. Р. Бредихин. Перед смертью Афанасий Николаевич написал ему записку: «Сегодня приговор будет исполнен, умираю за правду с горестью{*38}, как подобает революционеру, передай мой привет Арборе{*39}. Прощай!» {455}
Мало кто знает, что казнить А. Н. Матюшенко царские власти по закону не имели права, так как восьмой пункт упомянутого указа от 21 октября 1905 г. всем без исключения заменял смертную казнь 15-летней каторгой за совершенные до 17 октября политические преступления. В связи с этим после казни А. Н. Матюшенко либеральная газета «Русь» 23 октября 1907 г. опубликовала специальную статью. Но что значили для царя его собственные законы и указы, когда речь шла о самом существовании самодержавия?!
Арестованному в Феодосии Константину Исидоровичу Фельдману удалось бежать вместе с охранявшим его часовым и благополучно перейти румынскую границу.
Вице- адмирал Г. П. Чухнин после восстания на «Потемкине» еще год командовал Черноморским флотом. В ноябре 1905 г. он усмирял восставший «Очаков». Этот адмирал поистине заслужил славу цепного пса самодержавия. Его ненавидели все матросы и неоднократно строили планы его убийства. Севастопольский комитет РСДРП убеждал матросов не делать этого, [161] но 27 января 1906 г. на Чухнина было совершено нападение: эсерка, дочь генерала Екатерина Адольфовна Измаилович ранила адмирала из браунинга и сама при этом погибла. Однако эсеры на этом не успокоились, и 28 июня по заданию их боевой организации матрос Яков Степанович Акимов при содействии садовника адмиральской дачи Феофана Григорьевича Шатенко привел приговор над Чухниным в исполнение, смертельно ранив его из ружья. В ночь на 29 июня Чухнин умер{456}. Он был настолько верным и преданным слугой самодержавия, что царское правительство возвело его в ранг национальных героев России -его торжественно похоронили в севастопольском Владимирском соборе, где покоится прах знаменитых адмиралов - В. И. Истомина, В. А. Корнилова, М. П. Лазарева и П. С. Нахимова.