В начале первого адъютант доложил, что прибыл начальник разведки капитан М. Д. Ященко.
— Давай его скорей сюда! — приказал я и разложил на столе карту.
Вошел Ященко, начал докладывать:
— Дивизионной разведкой установлено, что перед позициями наших войск противник оставил только небольшое прикрытие. Основные силы отведены в район Острошицкий Городок, Мочаны, Масловичи. Там наблюдается усиленное движение танков, автомашин, мотоциклов… По всей вероятности, идет перегруппировка сил.
Я внимательно посмотрел на капитана — он еле держался на ногах.
— Спасибо, товарищ Ященко! Идите спать!
Эти данные позволили нам сделать вывод, что противник готовит новый удар, который последует утром. Ночь же он использует для того, чтобы привести в порядок свои части, потрепанные в бою. У нас сложилось твердое решение — надо упредить наступление противника и самим нанести ему удар. Но можно ли думать об упреждающем ударе без артиллерии? Пригласили на «военный совет» начальника штаба дивизии полковника П. И. Груздева, склонились над картой…
В это время в блиндаж буквально влетел начальник артиллерии дивизии полковник Филиппов.
— Иван Никитич! Свешников с артиллерией прибыл! — с порога крикнул он.
— Попросите его скорей ко мне!
Я взглянул на часы. Шел второй час ночи 27 июня.
Вошел Свешников, лицо его было черным от пыли и грязи, блестели только глаза и зубы.
— Товарищ генерал! Вся полковая и дивизионная артиллерия, за исключением одного дивизиона 46-го гаубичного полка, прибыла. Отставший дивизион в пути и подойдет к утру…
У нас словно выросли крылья! Вот теперь мы действительно сила! С артиллерией уже можно нанести упреждающий удар. Конечно, у гитлеровцев большое преимущество в танках и живой силе, не говоря уж об авиации. Но зато на нашей стороне моральное превосходство и фактор неожиданности. Действительно, разве фашисты могли предположить, что мы будем столь нахально-дерзкими? Мы приняли твердое решение — наступать!
Снимаю трубку, звоню командиру корпуса генерал-майору А. Н. Ермакову, докладываю ему свои соображения и прошу разрешения на наступление. Кажется, я ошеломил его не меньше, чем вскоре противника. Долгое время в трубке молчание, потом комкор сказал:
— Подождите… Я вам перезвоню…
Видимо, он по карте изучал обстановку. Подумать, конечно, было над чем. Гитлеровцы всюду теснили нас, а мы вдруг — наступать!
Примерно через 15 минут генерал Ермаков позвонил мне и коротко сказал:
— Наступление разрешаю. Для усиления придаю вам 151-й полк корпусной артиллерии. Правый фланг будет обеспечивать 603-й стрелковый полк 161-й стрелковой дивизии, левый — 30-й стрелковый полк 64-й стрелковой дивизии. Желаю удачи!
По данным нашей разведки, основные силы врага были сосредоточены в районе Острошицкого Городка на нашем правом фланге и в районе Масловичи на левом. Именно через эти пункты проходят удобные для движения танков и другой техники шоссейные дороги на Минск. Масловичи и Острошицкий Городок, кроме того, связывает рокадная дорога, по которой гитлеровцы перебрасывают войска с фланга на фланг.
Было решено главный удар нанести в направлении Мочаны, Беларучь, перерезать рокаду, лишить врага возможности маневра вдоль фронта, рассечь группировку противника, попытаться ее уничтожить по частям.
Решение основной задачи было возложено на 331-й стрелковый полк полковника И. В. Бушуева, волевого, Смелого командира. Этот полк во время вчерашнего боя находился во втором эшелоне и меньше других понес потери.
На правом фланге 85-й стрелковый полк должен был наступать на Острошицкий Городок, на левом 355-й стрелковый полк атаковал врага в направлении Паперня, Масловичи. Несколько беспокоил большой разрыв с нашим соседом слева, 30-м стрелковым полком 64-й стрелковой дивизии, который должен был наступать в направлении Городок, Семков. Для обеспечения левого фланга решили выставить усиленный заслон в район Круглицы.
Еще и еще раз мы прикидывали все «за» и «против». Вроде бы все учтено. Артиллерии достаточно, а вот снарядов мало. Для хорошего боя, какой мы готовим, явно мало. Я вызвал начальника артснабжения и приказал ему немедленно направить машины за боеприпасами. Это нужно было сделать как можно скорее, затемно, чтобы не попасть под удары немецкой авиации. Правда, летние ночи коротки.
Беспокоило нас и то, что в 331-м стрелковом полку всего два батальона (третий батальон был выделен для охраны штаба фронта). Плохо, что в дивизии практически не было танков (кроме нескольких легких танков в разведбате).