— Иван Никитич, вы теперь тоже стали сибиряками. — Он улыбнулся. — Мы с вами породнились. — И крепко пожал мне руку.
В его рукопожатии чувствовалась огромная физическая сила. Позднее я узнал, что Константин Кирикович был отличным спортсменом, горнолыжником, метким стрелком, храбрым до безумия человеком. Не случайно в 1944 году он был удостоен звания Героя Советского Союза.
В дни подготовки и проведения Ельнинской операции я убедился, что в лице дивизионного комиссара Абрамова мы имели достойного представителя партии. Его можно было видеть в окопах, в тылах возле солдатских кухонь, в медсанбатах и реже всего в политотделе. Он всегда носил с собой автомат ППШ и пистолет. Его знали лично все воины 100-й стрелковой дивизии.
Уж если Абрамов побывал в подразделениях и частях, он оставлял у всего личного состава такой большой волевой заряд, что бойцы и командиры шли в бой и дрались, презирая смерть. Константин Кирикович всегда был на самом ответственном и опасном направлении.
24-я армия, усиленная частями фронта, была превращена в армейскую группировку, которая получила задачу встречными ударами под основание ельнинского выступа окружить и уничтожить ельнинскую группировку противника и в дальнейшем продолжать наступление на запад.
Уставал я в те июльские дни страшно. Спать приходилось мало, вместе с комиссаром проверяли ночные учения. И все-таки это была приятная усталость хорошо поработавшего человека. Вот и 23 июля после напряженного трудового дня вернулся в свой блиндаж где-то около полуночи, выпил стакан чаю и прилег. «Ну, наконец-то можно отдохнуть», — подумал и крепко заснул.
Разбудил меня адъютант старший лейтенант В. Н. Лясковский. Едва брезжил серый рассвет. Посмотрел на часы — проспал не менее трех часов. В фронтовых условиях это уже немало. Окончательно проснувшись, вопросительно посмотрел на адъютанта.
— Делегат связи из штаба армии, товарищ генерал.
— Зовите его сюда!
Вошел старший лейтенант, вручил мне пакет от командарма. В приказе говорилось, что противник резко усилил активность вдоль шоссе Ельня — Дорогобуж и занял село Ушакове с прилегающими высотами. В связи с этим мне предписывалось выделить один стрелковый полк и один артиллерийский дивизион в распоряжение командира 103-й стрелковой дивизии комбрига Н. И. Кончица. Полк и артдивизион должны были к 11 часам занять исходный рубеж для атаки на Ушаково.
«Опять выделять», — мелькнула было мысль, но уже в следующее мгновение лихорадочно соображал, какой полк и дивизион выделить. Времени в обрез, все полки недоукомплектованы…
— Полковников Груздева и Шварева немедленно ко мне! — приказал я адъютанту.
Итак, опять 355-й стрелковый полк Шварева. И дивизион гаубиц Помелышкова…
Прибывшим через несколько минут полковникам Груздеву и Швареву я разъяснил обстановку, поставил предварительную задачу 355-му полку.
Груздеву приказал срочно доукомплектовать полк за счет других частей и придать Швареву артиллерийский дивизион капитана Помельникова.
У меня не было сомнений, что полковник Шварев и его полк сделают все, чтобы выполнить задачу. И не ошибся.
К 11 часам 355-й стрелковый полк, выдвигаясь по оврагам, лощинам и перелескам, поскольку дороги простреливались противником, занял исходные рубежи по обе стороны шоссе Дорогобуж — Ельня. Впереди деревня Ушаково. Ясно было, что сам населенный пункт и прилегающие высоты сильно укреплены. Но где огневые точки врага, сколько их? Выяснить это могла только разведка боем, и Шварев приказал провести ее силами одной из рот. Разведка показала, что противник оборудовал в Ушакове несколько дзотов, поставил противотанковые препятствия. Фланги и стыки прикрыты огнем с высот, особенно с высоты 238,8. Внимательно следил за противником во время разведки боем капитан Помельников, засекая цели для своих гаубиц.
Было над чем подумать полковнику Швареву. Деревню «на ура» не возьмешь! И он принял, пожалуй, единственно правильное решение: взять Ушаково стремительной атакой с предшествующей мощной артподготовкой.
В 13 часов батальоны полка начали скрытное выдвижение к позициям врага. В расчлененном строю, где ползком, где перебежками, двинулись вперед шваревцы. Сзади занял огневые позиции артдивизион Помельникова.
В 14 часов ударили наши гаубицы. Кровопролитные бои за Ушаково начались. Прицельный огонь артиллеристы вели в очень высоком темпе. Снарядов мало, а целей для поражения много.
Тем временем на рубежи атаки выдвинулись батальоны капитана Е. Вокарука, старших лейтенантов Ф. Безуглова и В. Пустовита. После того как артиллерийский огонь был перенесен в глубь вражеской обороны, шваревцы бросились в атаку. Скрытность, неожиданность сыграли свою роль. Враг был ошеломлен столь стремительным ударом. Первым ворвался в деревню батальон старшего лейтенанта Ф. Безуглова. Бой шел за каждую избу, за каждый сарай, за каждый плетень. Гранатами выбивали фашистов из погребов. Часам к 16 Ушаково было полностью очищено от немцев.