Однако ни болота, ни фанатичное сопротивление гитлеровцев не смогли задержать воинов 150-й.
В ночь на 30 июля разведчики вместе с саперами двинулись вперед, отыскивая для дивизии наиболее выгодный путь и прокладывая гати для главных сил.
Начальник разведывательного отделения дивизии майор Коротенко выслал вперед роту. Повел ее опытный командир капитан Тарасенко. Разведчики стали на лыжи, сплетенные из лозы, и, отталкиваясь палками с большими кругами, направились в глубь болота.
Вот как об этом потом рассказывал командир взвода Николай Вильчик:
— Взвод мой оторвался от роты. Шли спокойно, смело. В зарослях ивняка на болоте было свежо, несмотря на июль, холодновато, и я разрешил раскатать скатки и надеть шинели. Густая темнота, кругом дефиле — узкий проход между возвышенностями, водными пространствами. Мертвая враждебная тишина. Мы поминутно прислушивались, соблюдая величайшую осторожность и маскировку.
Миновав самый трудный участок Лубанских болот, очутились в лесу. И тут ни звука. Мы крались через лес, зная, что опасность может возникнуть внезапно. Все молчали. Курить было запрещено.
Я шел со взводом, всматриваясь в темноту. Вперед выслали отделение Колоницкого — самых смелых и решительных разведчиков.
Я поставил задачу: незаметно проникнуть в расположение командного пункта фашистского полка.
Мы приближались к предполагаемому месту расположения штаба. Деревья стали реже, впереди все ярче светились огоньки из амбразур блиндажей. На востоке между тем посветлело. Где-то недалеко в этом районе располагался штаб полка гитлеровцев. Самое удобное время для операции, когда ночь на исходе. В это время часовых одолевает сон, бдительность их притупляется, да и темно еще, почти ничего не видно. Гитлеровцы молчали, значит, разведчики себя не раскрыли.
Сержант Колоницкий обнаружил часового, который шагал к кустам. Он был уже возле кустов, когда появился второй. Они ходили вяло, взад-вперед, навстречу друг другу. Постоят одну-две минуты и исчезают. Отделение залегло, бойцы прижались плотно к земле и внимательно наблюдали за часовыми.
Я оставил взвод на месте, а сам направился к Колоницкому. Кругом тихо, слышны только шаги часовых.
Мы обсудили с Колоницким дальнейшие действия, затем он с двумя разведчиками ушел вперед и вскоре исчез во мраке. Я лег и сквозь туман пристально смотрел туда, где скрылись разведчики, хотя в кустах уже никого не было видно.
Вернулся Колоницкий.
— Пора, — шепотом доложил он мне.
Я подал команду:
— По отделениям, на блиндажи. Вперед!
Все отделения молча двинулись по расчету на каждый блиндаж. Вскоре послышались взрывы, гранат и свист пуль. Гитлеровцы подняли беспорядочную стрельбу. Пули густо пронизывали воздух над головой. Но огонь был бесприцельный, потерь не было, и прикрывающая группа вступила в бой с противником. Молниеносность и организованность внезапного нападения обеспечили успех. Никому не удалось скрыться…
В то время я находился на командном пункте, расположенном на бугре возле хутора Мистрини. Отсюда можно было бы наблюдать за действиями нашей разведки и движением колонны. Но было темно. Единственной нитью, связывающей меня с полком, был телефонный кабель, который тянули за собой бойцы, а с разведывательной ротой связи не было. Бойцы под командованием Николая Вильчика, прекрасного разведчика, которого солдаты любили за храбрость и находчивость, захватили шесть пленных, в том числе двух штабных офицеров с ценными документами и картами, где были отмечены места обороны Лубанских болот.
До командного пункта дивизии доносились россыпь пулеметных и автоматных очередей, уханье минометов. Внезапность позволила разведывательной роте во главе с капитаном Тарасенко разгромить вражеский штаб. Командир гитлеровского полка утерял управление своими подразделениями.
За дивизионной разведкой потянулась цепочка воинов головного батальона, возглавляемая Федором Ионкиным, рядом с которым шагал проводник-латыш.
Это был мучительный, изнуряющий марш. Люди продвигались вперед шаг за шагом, где по колено, где по пояс в грязи, в воде, в топях. Минометы и станковые пулеметы перетаскивали на руках.
К рассвету полк Алексеева преодолел болота. Развернулся в боевой порядок и перешел в наступление. Батальон Ионкина вырвался вперед и вышел на опушку леса. Залегли в оставленных противником траншеях. Вслед за коротким артналетом над железной дорогой взвились зеленые ракеты — сигнал атаки. В ротах раздались пронзительные свистки. Послышались команды: