— Надо выходить к пехоте, — произнес командир танка.
— А как? Мы попробовали и три танка потеряли. Зенитки насквозь броню пробивают, — сказал стрелок.
— Как зовут? — спросил я.
— Алексей Титков.
— Правильно говоришь, Титков. Прежде чем выходить, надо уничтожить зенитки. Сам в прошлом танкист, разбираюсь кое в чем…
Все заулыбались, подумали — пошутил.
— Ну-ка давайте дойдем до угла и посмотрим.
Мы вышли за угол дома. Впереди виднелись вражеские пушки.
Тут же дал команду нашей артиллерии уничтожить зенитки. Вскоре артиллерия накрыла огнем батареи противника. Танкисты вышли на исходные позиции.
Боевая задача была доведена до всего личного состава. Каждый командир знал, где ему наступать, какой этаж брать, кто обеспечивает фланги, какие орудия идут вместе с пехотой. В подразделениях царил необычайный подъем, как будто и не было за плечами многих бессонных ночей.
В траншее на Королевской площади идет партсобрание. Заместитель по политчасти командира батальона лейтенант Алексей Берест знакомит коммунистов с задачами подразделения.
— Товарищи коммунисты! — говорит он, заканчивая. — Нам выпала высокая честь нанести последний удар по врагу и водрузить Знамя Победы над рейхстагом. Этот удар должен быть смертельным для фашистов… Коммунисты, как всегда, пойдут в первой цепи боевых порядков рот.
Выступает командир 1-й роты коммунист Илья Сьянов. Он говорит, обращаясь к замполиту:
— Коммунисты и весь личный состав моей роты выполнят с честью поставленную задачу.
На таком же коротком собрании комсомольцев в батальоне Давыдова у какой-то разрушенной будки перед рвом, залитым водой, комсорг Хакимджан Мамедов говорит:
— Товарищи комсомольцы! Будем же, как всегда, впереди. Лично я обещаю в этом бою первым ворваться в рейхстаг.
Все ожидали условного сигнала. Этим сигналом был залп «катюши». Заговорили гвардейские минометы. Началась артиллерийская подготовка. По рейхстагу стреляла артиллерия, остававшаяся на северном берегу реки. Наши солдаты пустили в ход трофейные фаустпатроны. В течение тридцати минут, словно гигантский молот, непрерывно гремела канонада. Но вот, пробиваясь сквозь орудийный гул, всколыхнулось могучее:
— Ура! За Родину!
Подразделения двинулись на штурм рейхстага. Каждый метр пространства пронизывали пули, осколки мин и снарядов. Воины падали, поднимались и неудержимо продвигались вперед.
Еще двадцать шестого апреля я вручил командиру полка полковнику Зинченко Знамя, которое должны были установить на куполе рейхстага, и сказал:
— Доверяю вам это Знамя. Ставлю задачу — с честью пронести его в боях через Берлин и водрузить на рейхстаге как символ нашей Победы над фашистской Германией.
Глаза Зинченко радостно сияли.
— Слушаюсь, товарищ генерал! Приказ будет выполнен!
Почему Знамя вручено 756-му стрелковому полку, а не другому? В течение всех предшествовавших боев в Берлине этот полк шел в первом эшелоне. Поэтому, посоветовавшись с начальником политотдела М. В. Артюховым, решили его доверить этому полку.
Противник вел интенсивный огонь. Черные фонтаны земли вздымались вверх, визжали осколки, летели камни. Гарь, пыль заволокли все вокруг. С НП плохо просматривались наступающие.
Поднял трубку телефонного аппарата:
— Где Знамя, не вижу?
— Знамя у меня на НП. Послал капитана Кондрашова за разведчиками, — ответил мне Зинченко.
Признаюсь, я остался недоволен медлительностью полковника. Знамя должно быть в боевых порядках. Вновь прильнул к стереотрубе. По Королевской площади пробегали солдаты. Они стягивались, словно к двум полюсам магнита, к главному входу и к юго-западному углу здания, за которым находился скрытый от глаз депутатский вход.
— Вас к телефону. — Курбатов передал трубку.
— Докладываю, — послышался голос Зинченко. — Знамя вручено сержанту Егорову и младшему сержанту Кантария. Они продвигаются к рейхстагу.
Сержант Егоров… Мне был известен этот разведчик.
Когда началась война, Мише Егорову едва исполнилось 16 лет. Через год он стал бойцом партизанского отряда на Смоленщине. Участвовал в боевых операциях. Вскоре Миша становится опытным разведчиком. Ему знакомы были партизанские тропы не только Смоленщины, но и Белоруссии, Литвы, Латвии. Отделение разведчиков, которым было взято 140 «языков», пустило под откос пять эшелонов противника, сожгло и подорвало несколько мостов, много автомашин. Орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени, Славы III степени, медалью «Партизану Отечественной войны» был отмечен Михаил Егоров за партизанские подвиги.