А потом он прибыл в нашу 150-ю стрелковую дивизию. Тогда мы стояли под Варшавой.
Михаил Алексеевич Егоров в полковом разведвзводе стал командиром отделения. Всегда труднее тем, кто идет впереди. А разведчики — солдаты первого эшелона. В Кунесдорфе во второй полосе обороны противника после прорыва на Одере он возглавил атаку. За проявленный героизм сержанту прямо на поле боя был вручен орден Красного Знамени.
Фамилию младшего сержанта Кантария я слыхал, но близко его не знал.
Тем временем рота Сьянова быстро продвигалась к главному входу рейхстага под прикрытием артиллерийского и минометного огня. Перебегая от воронки к воронке, прячась за срубленные и поваленные деревья, они бежали по огненному морю.
В первой траншее залегли бойцы 2-й роты, чье наступление было дважды отбито фашистами. Они присоединились к роте Сьянова. Вот уже преодолели канал.
Прошли вторую траншею. Осталось метров семьдесят до лестницы главного входа рейхстага.
Егоров и Кантария со Знаменем в чехле выскочили из окна «дома Гиммлера». Пробежали метров сто, залегли в воронку. Побежали дальше. Егоров перебрался через канал по рельсам, за ним Кантария. Вот догнали роту Сьянова. Их встретил заместитель командира батальона по политчасти лейтенант Алексей Берест.
К рейхстагу были устремлены все. Каждому хотелось первым ворваться в массивное здание с мраморными колоннами. Накануне штурма участникам был объявлен приказ командарма 3-й ударной армии В. И. Кузнецова, в котором были строки:
«…командир части, подразделение которого водрузит флаг над зданием рейхстага, будет представлен к званию Героя Советского Союза».
Как командир дивизии я предложил начальнику политотдела подполковнику М. В. Артюхову сделать красные флаги и выдать по одному в каждое подразделение. Один из таких флагов капитан Неустроев вручил младшему сержанту Петру Пятницкому.
Дело в том, что этот боец был освобожден из плена и, попав в подразделение Неустроева, со стороны сослуживцев чувствовал к себе некоторое недоверие. И когда командир решал, кому доверить флаг, Пятницкий первым шагнул из строя.
Взбежав на первую ступеньку рейхстага, Петр Пятницкий взмахнул флажком и тут же, сраженный пулей, зашатался и упал. Его флаг, флаг воина-героя, был подхвачен младшим сержантом П. Щербиной и установлен на одной из колонн главного входа. Здесь почти одновременно взвились флаги, водруженные многими советскими воинами.
В рейхстаге кипел жестокий бой. Укрываясь от огня противника за статуями и колоннами, бойцы дрались буквально за каждый метр площади. Действуя автоматами и гранатами, наши воины сначала захватили смежные с вестибюлем помещения. Гитлеровцы вели огонь со второго этажа, из подвала и подземных ходов, соединявших рейхстаг с другими правительственными зданиями. Но что мог поделать враг с людьми, которые несли освобождение от фашизма всей Европе! Что он мог поделать с советскими воинами-богатырями! Вот ранило солдата Ваганова, но он не отступил, не прекратил схватки. Прижавшись простреленным плечом к мраморной статуе Вильгельма, чтобы хоть немного остановить хлещущую из раны кровь, он бросал здоровой рукой гранату за гранатой в наседавших на него гитлеровцев. Кончился бой, Ваганов, скрюченный от боли, обмяк телом и опустился на пол. Боль была долгой и нестерпимой. Усилием воли он заставил себя стоять, не ушел и не пропустил врага. Раненые не покидали рейхстаг. Все стремились добить врага в его собственной берлоге.
Когда в рейхстаг перебрались комбаты Неустроев и Давыдов, была восстановлена связь со сражающимися подразделениями. Метр за метром, комнату за комнатой очищали от фашистов батальоны Неустроева и Давыдова. Образовался своеобразный «комнатный фронт», где противники сталкивались друг с другом в упор, грудь с грудью. Оказывая яростное сопротивление, фашистский гарнизон стремился выиграть время. Казалось, не было еще боя более жестокого, чем тот, который завязался в рейхстаге в тот день.
Наступающие, продвигаясь вперед на ощупь и обнаруживая фашистов по вспышкам выстрелов, все глубже проникали в коридоры рейхстага. Солдаты обоих батальонов уверенно очищали от гитлеровцев нижний этаж здания. Захватив первый этаж, они перенесли бой на второй. Среди них были Егоров и Кантария. Оберегая Знамя, прокладывая путь гранатами, поддерживаемые товарищами, они по ступенькам полуразрушенной лестницы поднимались все выше и выше. И вновь неожиданное препятствие — проход на второй этаж был взорван. Тогда младший сержант Кантария бросился вниз, разыскал лестницу и вернулся с ней. Солдаты устремились вверх. Достигнув второго этажа, Егоров и Кантария заметили окно, выходящее на Королевскую площадь. Развернув Знамя, они выставили его в распахнутое настежь окно. Красный стяг со звездой и изображением серпа и молота был хорошо виден не только бойцам 150-й дивизии, но и бойцам соседних частей и подразделений.