Уже в ход пошли гранаты. Казалось, наша способность к сопротивлению вот-вот будет сломлена, но тут, в самое отчаянное мгновение, враг дрогнул. В тылу у него, у моста через Шпрее, разгорелась перестрелка, послышались разрывы гранат и крики «ура».
Неожиданная подмога пришла к нам от 33-й дивизии, наступавшей с севера в сторону Карлштрассе.
Этот удар ошеломил гитлеровцев — таким неожиданным оказался для них. Наступавшая группа была зажата с двух сторон: с одной стороны батальон Клеменкова и дивизион Тесленко, а с другой стороны — батальон Суюмбаева. Танки врага горели, солдаты, видя безвыходное положение, сдались в плен.
Артиллерия противника прекратила стрельбу из района имперской канцелярии по нашим наступающим подразделениям. Оказывается, в это же время части 301-й стрелковой дивизии (5-я ударная армия Берзарина) под командованием Владимира Семеновича Антонова штурмовали имперскую канцелярию. Хотя я с Антоновым не договаривался, а получилось — мы взаимодействовали с ним.
Вот как вспоминает об этом генерал Антонов:
«…Фашисты черной волной бросились в контратаку. Начался последний огневой и рукопашный бой.
Я слышал грохот артиллерийской стрельбы и пулеметную трескотню, там добивали последних гитлеровцев подразделения 301-й дивизии. Шел последний ожесточенный бой. Вот почему артиллерия врага прекратила вести огонь по нашим батальонам. Она была уничтожена орудиями 301-й дивизии».
Воинам 301-й дивизии пришлось вести ожесточенные бои за каждый дом, за каждый камень, что на подступах к имперской канцелярии.
С балкона этой имперской канцелярии Гитлер выступил перед немецким народом с объявлением войны СССР, заверяя, что через полтора-два месяца покорит Россию, как покорил Европу.
То была очевидная авантюра, порожденная недооценкой Красной Армии, Советского Союза в целом. За этот просчет фашистская Германия заплатила поражением в войне. И вот мы уже в Берлине, в центре фашистской столицы добиваем врага.
ПЕРВЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ
Бой продолжался 1 мая вечером и ночью. Батальоны Неустроева и Давыдова вели бои за каждую комнату рейхстага, где засели отдельные гитлеровские группы.
К вечеру сопротивление фашистов заметно ослабело. Вскоре на лестнице, ведущей в подвал, мелькнул белый флаг. Старший лейтенант Гусев доложил об этом капитану Неустроеву. Прекратили огонь. Для переговоров в подземелье послали рядового Прыгунова, знавшего немецкий язык. Через двадцать минут солдат вернулся и доложил, что гитлеровское командование готово вести переговоры, но лишь со старшим офицером.
«Кого же послать?» — подумал Неустроев и тут же вспомнил лейтенанта Береста, заместителя по политчасти. Вызвали лейтенанта. Комбат Неустроев был человек мужественный, но внешне неказистый, может быть, поэтому его выбор пал на представительного с виду замполита.
— Ты никогда не мечтал быть дипломатом? — спросил его Неустроев.
— И в голову не приходило.
— А зря, ты ведь рожден для дипломатии.
Берест удивленно посмотрел на командира.
— Тут нам предложили провести переговоры, — начал Неустроев. — Давай умывайся, брейся, переодевайся и к немцам. Они желают разговаривать с человеком представительным.
Берест улыбнулся:
— А что, попробуем…
Составили группу для ведения переговоров. Во главе — Берест. Его «адъютант» — Неустроев, переводчиком — Прыгунов. Неофициальным представителем на переговорах — лейтенант Герасимов с пулеметами у выхода.
Спустились в подземелье. Навстречу вышли два офицера и переводчик. Начал Берест:
— Ваше сопротивление бессмысленно. Предлагаем сдаться в плен. Гарантируем всему гарнизону жизнь.
Гитлеровцы ответили, что они согласны сдаться при условии: выведения наших войск из рейхстага.
— Тогда мы выйдем из подземелья и сдадимся, — закончил офицер.
Хитрое условие, их около двух тысяч, а наших — около трехсот человек… Пойти на такой шаг — значит отдать врагу все, что было завоевано. Берест решительно отверг условие гитлеровцев. Они обещали дать ответ через двадцать минут.
Прошло два часа. Ответа от противника не поступило. За это время подразделения пополнились боеприпасами, впервые за последние два дня была доставлена горячая пища.
В пятом часу утра предпринята атака подземелья. Забросали проход гранатами, а затем мелкими группами проникли в подвал. Вскоре в коридорах показались фашисты с белыми флагами. Огонь прекратился. Появился офицер и вручил Бересту приказ коменданта рейхстага своим войскам о сдаче в плен. Ровно в пять часов утра колонна пленных потянулась из подземелья. Их было 1640 человек.