В день моего приезда там проводилось совещание летного и технического состава. Обсуждались особенности полетов и боевых действий над горной местностью. Ведь наши наземные войска подошли к Карпатам.
Полк, ранее воевавший на Кавказе, уже имел в этом отношении некоторый опыт. Такие асы, как майор Гнидо, капитан Дударь, старшие лейтенанты Ясанис, Карачинский, лейтенант Рейдель, сбили не по одному самолету над горами. Приглашенный на совещание командир штурмовой авиаэскадрильи майор Можейко тоже водил свои экипажи над гористой местностью и успел уничтожить 6 вражеских эшелонов.
Осенью 1944 года полк пополнился большой группой молодых летчиков. Их-то и учили ветераны, чтобы не нести потом напрасных жертв. Отрабатывали особенности ориентировки над районом предстоящих боевых действий, тактику истребителей при ведении группового боя и ряд других важных вопросов.
Послушал я выступавших и подумал: «Дельные советы высказывают, почему бы этот опыт не распространить в других частях?»
После совещания поговорил с подполковником Зубом.
— У нас тут кое-что написано, вроде памятки летчику,— сказал он.— Если подойдет другим, будем только рады.
«Молодец! — подумал я об Иване Андреевиче.— Ведь никто ему не приказывал ни таких совещаний проводить, ни разрабатывать памятку. Сам додумался, увидел, что польза от этого будет немалая».
Памятку я, конечно, взял. Мы ее потом размножили типографским способом и разослали по другим частям. Но этим не ограничились. Опытные летчики Гнидо, Дударь, Ясанис и другие по нашей просьбе почти во всех истребительных авиаполках провели беседы.
Мы обращали внимание летчиков и на то, чтобы они умели хорошо ориентироваться непосредственно в горах и в лесу, на случай, если придется выпрыгнуть. На совещаниях и беседах острее, чем раньше, ставились также вопросы взаимной выручки между авиаторами и бойцами наземных войск. Приводились поучительные примеры.
Вспоминается такой эпизод. Герой Советского Союза старший лейтенант С. Г. Глинкин во главе пятерки «лавочкиных» прикрывал штурмовиков. Внезапно из-за облаков его атаковали два «мессершмитта». Пуля пробила летчику ногу, самолет загорелся.
Глинкин устремился вслед за атаковавшим его фашистом, догнал «мессера» и винтом отрубил ему хвостовое оперение. Тот сразу же свалился в пике и врезался в землю. Советскому летчику с трудом удалось сбросить фонарь и выпрыгнуть из охваченной пламенем кабины.
Приземлился он на ничейной полосе, в ста метрах от вражеских позиций. Немцы бросились к месту приземления парашютиста, чтобы захватить его живым. Но наши пехотинцы открыли дружный огонь из пулеметов, автоматов и минометов. А в это время несколько смельчаков унесли летчика.
Узнав об этом, мы написали командиру стрелковой части благодарственное письмо. Оно заканчивалось словами: «Пусть дружба и взаимная выручка между нашими войсками крепнет и развивается. В этом — залог победы над врагом».
Хорошо помогала летчикам знакомиться с характером боевых действий в горах армейская газета. Она опубликовала письмо младшего лейтенанта Белова, которого в первом же полете постигла неудача: плохо ориентируясь на местности, он не смог отыскать цель. «Как правильно действовать в горах?» — спрашивал Белов.
На его вопрос откликнулись многие ветераны армии, в том числе и участники боев за Карпаты. На страницах газеты состоялся полезный разговор о путях повышения боеготовности подразделений, тактике действий истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков. Свои суждения люди подкрепляли примерами из боевой практики.
Перед Карпатско-Ужгородской операцией мы имели 241 штурмовик, 256 истребителей, 82 бомбардировщика, 47 самолетов-разведчиков. Это была, конечно, внушительная сила, если учесть, что противник мог противопоставить нам примерно 230 самолетов. Мы хорошо знали, на каких аэродромах базируется его авиация, сколько боевых машин на каждом из них, каких типов. Разведка работала неплохо.
9 сентября 1944 года началось наступление войск 4-го Украинского фронта. 8-я воздушная армия прикрывала наступавших с воздуха. Для этой цели было запланировано 200 самолето-вылетов.
Но погода, как на зло, испортилась. Днем и ночью шли дожди, горы закрыла сплошная облачность. Ни о каких боевых вылетах, тем более самолетов-штурмовиков, и говорить не приходилось. Только 13 сентября во второй половине дня дождь прекратился, видимость несколько улучшилась. На аэродромах весело загудели моторы.
И тут, как по заказу, поступил сигнал о вылете. 155-я стрелковая дивизия натолкнулась на сильный артиллерийский и минометный огонь, прорвать вражескую оборону с ходу не смогла. Своих сил для подавления огневого сопротивления противника у командира не оказалось. Не всякую пушку протащишь по узким горным дорогам! И комдив обратился за помощью к летчикам.
...Штурмовики поднялись в воздух. Авиационный представитель, находящийся на переднем крае, наводил их на те объекты, которые особенно мешали продвижению. После штурмовки пехота снова поднялась в атаку и овладела вражескими позициями.
Через несколько дней гитлеровцы, подтянув свежие силы, предприняли контратаку. Они бросили в бой 20 танков и до полка пехоты. Хорошо бы встретить противника артиллерийским огнем! Но... снарядов нужного калибра у наших не оказалось, а на переброску их с других участков фронта уже не было времени. Под натиском врага некоторые подразделения начали отходить. И опять выручили летчики. Словно порывистый ураган, шли они волнами к переднему краю и обрушивали на гитлеровцев ливень ракет, снарядов и пуль. Очередная контратака противника захлебнулась.
К 1 октября войска 4-го Украинского фронта вышли к Главному хребту Восточных Карпат. Бои носили исключительно напряженный характер. Фашисты отчаянно сопротивлялись.
Дружными усилиями сухопутных войск и авиации главный Карпатский хребет был взят. Это явилось выдающимся событием в истории Отечественной войны. Впервые большие массы войск на фронте, достигавшем 300 км, как лавина, перекатились через мощную и хорошо укрепленную естественную преграду.
Правда, нам предстояло еще преодолеть юго-западные склоны Карпат, тоже сильно защищенные множеством различных инженерных сооружений. Но теперь уже ничто не могло остановить наступательного порыва советских воинов.
26 октября советские войска овладели г. Мукачевом. А на следующий день был освобожден Ужгород.
Однажды командующий, главный инженер армии и я прилетели в Мукачево, чтобы поблизости найти площадку, с которой могли бы подниматься в воздух наши истребители. Строить аэродром по всем правилам инженерного искусства не было ни времени, ни материалов. Площадку мы нашли, но грунт оказался неподходящим.
— А что если сделать на полосе настил из толстых досок? — предложил инженер.— Лесу-то вон сколько! — обвел он взглядом растущие по склонам гор могучие ели.
Крестьяне ближайшего поселка показали, где находится небольшой лесопильный завод, и на второй день началась работа. Готовые толстые доски отвозили трактором на аэродром, под руководством инженеров укладывали их и скрепляли болтами. Не прошло и недели, как полоса была готова.
Посмотреть, как на деревянный настил будут садиться самолеты, пришли все жители поселка. Они стояли в сторонке и, довольные, цокали языками, когда приземлившиеся машины, закончив пробег, отруливали в сторону. Многие крестьяне помогали нам строить посадочную полосу, и мы поблагодарили их, оплатили труд, на прощание устроили дружеский обед.
Нередко местные жители помогали нам в борьбе с вражескими агентами и диверсионными группами. Так, над одним из лесных массивов гитлеровцы сбросили парашютистов-разведчиков. Один из крестьян сообщил об этом в 312-й батальон аэродромного обслуживания. Вскоре специально организованная поисковая группа обнаружила вражеских разведчиков.
Операция по овладению Восточными Карпатами продолжалась два с половиной месяца. В итоге была разгромлена 1-я венгерская армия и нанесен значительный урон 1-й немецкой танковой армии. Противник потерял свыше 66 тысяч убитыми и ранеными, 28 тысяч пленными. В наши руки попали богатые трофеи.