В период авиационной подготовки и поддержки атаки авиация должна была нанести удары главным образом по огневым позициям артиллерии и объектам в тактической глубине обороны противника. Удары по оперативным резервам не предусматривались. Это, а также и то, что вопросу авиационного обеспечения ввода в прорыв 1-го гвардейского кавалерийского, 25-го танкового корпусов и второго эшелона армии было уделено слишком мало внимания, отрицательно сказалось на ходе операции. К тому же авиация, как и артиллерия, не имела большого опыта действий в горах.
Решением командующего армией предусматривалось создание так называемых штурмовых батальонов. Предполагалось иметь по 2 таких батальона в стрелковых дивизиях первого эшелона, наступавших на направлении главного удара армии. Задача штурмовых батальонов заключалась в том, чтобы с окончанием артиллерийской подготовки атаки, действуя впереди боевых порядков стрелковых дивизий, первыми ворваться на передний край обороны противника и захватить опорные пункты первой линии, ликвидируя тем самым возможный разрыв между окончанием артиллерийской подготовки атаки и началом атаки главных сил пехоты.
В состав штурмовых батальонов выделялись наиболее подготовленные и обученные стрелковые и танковые подразделения. Они должны были до 7 сентября пройти специальную подготовку, для чего отошли на 2—4 км в тыл.
Таким образом, на направлении главного удара армии сосредотачивалась основная масса стрелковых войск, орудий и минометов и все имеющиеся в составе армии танки и САУ.
Однако успех операции зависел не только от сосредоточения войск и техники на определенном участке фронта. Его решали прежде всего люди, которых нужно было в короткий срок подготовить к наступлению.
В ходе боевой подготовки стрелковых подразделений особое внимание уделялось одиночной подготовке бойца (умению хорошо стрелять, скрытно передвигаться на местности, маскироваться), сколачиванию подразделений и обучению их ведения наступательного боя во взаимодействии с другими родами войск в сложных условиях горно-лесистой местности.
Значительное место в подготовке войск занимало партийно-политическое обеспечение. Оно осуществлялось под непосредственным руководством Военного совета армии, командиров и политорганов соединений и частей и проводилось с учетом ряда характерных особенностей предстоящей операции. Среди задач, поставленных Военным советом армии перед политическими органами, важное значение имело разъяснение воинам исторической миссии нашей армии по оказанию братской помощи народам Чехословакии, боровшимся за свое освобождение. Большое внимание уделялось работе с местным населением, а также вопросу о поведении бойцов за рубежом родной страны.
Командование и политорганы армии интересовались также настроением личного состава 1-го Чехословацкого армейского корпуса, действовавшего в ее составе. Они с удовлетворением отметили, что предстоящее наступление еще выше поднимало дух чехословацких солдат и офицеров корпуса: они гордились своим народом, поднявшим знамя восстания, были исполнены чувства глубочайшей благодарности Советскому правительству, протянувшему братскую руку помощи словакам.
В период с 23 августа по 8 сентября в соединениях армии проводились партийные и комсомольские собрания и активы. С докладами на них выступали командующий, начальник штаба армии, члены Военного совета, командиры корпусов и дивизий. В партийных организациях была проведена большая работа по росту и организационному укреплению партийных и комсомольских организаций.
Перед началом наступления со всем личным составом частей были проведены беседы на тему: «Участь фашистской Германии решена, война проиграна ею окончательно».
Для устной и наглядной агитации политотдел армии разработал лозунги, призывающие воинов к решительному разгрому врага в предстоящих боях во имя скорейшей победы над гитлеровской Германией. В этих лозунгах нашла свое отражение и специфика предстоящего наступления. В них говорилось: «Во имя полного разгрома немцев — вперед, на помощь восставшему чехословацкому народу!», «Освобождение Чехословакии ускорит окончательный разгром Германии» и т. п.
Рано утром 8 сентября, когда войска получили приказ наступать, в частях и подразделениях были проведены митинги.
В целом политическая работа в период подготовки наступления велась очень активно, целеустремленно и направлялась на выполнение задач, поставленных командованием перед войсками армии. Политико-моральное состояние личного состава соединений, частей и подразделений было высоким. Солдаты, офицеры и генералы были готовы отдать все силы для выполнения боевой задачи.
Подготовку к наступательной операции пришлось провести в крайне сжатые сроки — за четверо суток. Ясно, что за это время армия не могла полностью подготовиться к ведению наступательной операции в горах, но политическая обстановка, наши братские интернациональные чувства требовали решения этой задачи, не считаясь со сроками и готовностью.
Наступление войск 38-й армии началось в 6 часов 40 минут 8 сентября артиллерийской и авиационной подготовкой. В ее результате вражеская оборона на участке прорыва армии была подавлена, противник не смог оказать здесь сколько-нибудь серьезного сопротивления. На остальных участках наступления систему огня противника не удалось нарушить в достаточной степени.
В 8 часов 45 минут пехота и танки перешли в атаку. В первые часы наступление развивалось успешно, особенно в полосе наступления 101-го стрелкового корпуса (командир — генерал-лейтенант А. Л. Бондарев). Уже к 11 часам штурмовые батальоны 305-й и 70-й гвардейской стрелковых дивизий продвинулись на 6—8 км и овладели всей первой позицией. Около полудня они находились уже за второй позицией главной полосы обороны. Стрелковые дивизии ударной группировки армии, поддержанные передовыми отрядами 25-го танкового корпуса, двигались за штурмовыми отрядами и к наступлению сумерек продвинулись на 12 км. Бои 67-го стрелкового корпуса в районе Кросно приняли затяжной характер.
Во второй половине дня сложились благоприятные условия для ввода в прорыв 1-го гвардейского кавалерийского и 25-го танкового корпусов. Следя за развитием боя, командующий армией еще утром приказал начать выдвижение этих корпусов. Их передовые отряды должны были быстро обогнать пехоту и, действуя стремительно, захватить важные узлы дорог и выгодные рубежи в глубине обороны противника, создав этим условия для успешных действий основных сил корпусов. Однако передовые отряды не смогли обогнать пехоту, и это не удивительно, так как двигаться можно было только по определенным направлениям вдоль имеющихся дорог или по дорогам. Главные силы кавалерийского корпуса растянулись на значительную глубину и к исходу дня не были готовы для ввода в прорыв. Такая же картина сложилась и в соединениях танкового корпуса. Танки этого корпуса не смогли оторваться от передовых стрелковых частей армии и вели бои совместно с ними в очень тяжелых условиях, по существу вдоль единственной (с разрушенными мостами и неразминированной) дороги.
Несмотря на все трудности и сложность обстановки основная группировка 38-й армии осуществила прорыв главной полосы обороны противника на 12-километровом фронте Модерувка, (иск) Кросно и продвинулась на глубину 6—12 км.
Немецко-фашистское командование, застигнутое врасплох начавшимся наступлением 38-й армии, решило не допустить выхода наших войск на территорию Словакии любой ценой. С этой целью оно начало поспешно перебрасывать ряд частей и соединений в полосу 38-й армии. Уже к утру второго дня операции гитлеровское командование увеличило свою группировку перед нашими наступавшими войсками на 75%, а к концу первого этапа операции (через семь дней) численность войск противника в полосе армии по сравнению с первым ее днем возросла по пехоте на 122%, по артиллерии и минометам — на 114%, по танкам и штурмовым орудиям — на 115%. Если 8 сентября перед фронтом армии действовали три пехотных дивизии противника, то через семь дней было развернуто уже шесть с половиной пехотных и две танковые дивизии. Всего с начала операции до 25 сентября противник перебросил в полосу 38-й армии с других участков до 42 тысяч человек, до 150 танков и штурмовых орудий, до 500 орудий и минометов. К двадцатым числам сентября против 38-й армии действовало до 40% всех сил противника, сосредоточенных перед 1-м Украинским фронтом. Переброска сил и средств в полосу 38-й армии продолжалась и в последующем.