Боевые действия, развернувшиеся на заднестровских плацдармах несколько позже, в конце апреля — первой половине мая 1944 года, показали, какое исключительное значение придавали немцы удержанию за собой этого выступа. Так, в десятых числах мая, подтянув крупные силы танков, артиллерии и авиации, а последняя была перебазирована главным образом на кишиневский аэроузел, они бросили их в бой против соединений 8-й гвардейской армии, которой командовал генерал-полковник В. И. Чуйков. Только ценою огромных потерь в живой силе и боевой технике противнику удалось несколько потеснить войска этой армии. Однако железная воля командования, мужество и массовый героизм воинов-гвардейцев, прошедших фронтовой путь от Сталинграда до Молдавии, их твердая решимость умереть, но сохранить «малую землю» за Днестром, содействовали отражению атак врага и удержанию плацдарма у села Шерпены, ставшего исходным рубежом для дивизий 5-й ударной армии, когда они развернули наступление в сторону Кишинева.
В 3 часа утра 14 мая соединения нашего 34-го гвардейского корпуса 5-й ударной армии (в оперативное подчинение корпуса была передана и 295-я стрелковая дивизия, командир дивизии Герой Советского Союза генерал-майор А. П. Дорофеев, начальник политотдела подполковник Г. Т. Луконин) после двадцатиминутной артподготовки перешли в наступление на противника, укрепившегося на левом берегу Днестра, вдоль дороги Дубоссары — Григориополь, закрывая вход в излучину реки. Задача корпуса заключалась в том, чтобы очистить от фашистов излучину, удерживаемую врагом в качестве плацдарма на нашем берегу, освободить крупные молдавские села Дороцкое, Кошницу и Перерытое, а затем, выдвинув сюда дальнобойные пушки, обстреливать кишиневский железнодорожный узел, нарушая его планомерную деятельность. Кроме того, как это мне кажется сейчас, цель нашего наступления в этом районе заключалась и в том, чтобы облегчить положение воинов 8-й гвардейской армии на пугачено-шерпенском плацдарме, которые с 11 мая отражали яростные атаки противника, стремившегося во что бы то ни стало ликвидировать нашу «малую землю» за Днестром, находившуюся на удалении всего 35–45 километров от Кишинева.
Как только вражеские позиции были прорваны, части и соединения корпуса устремились в излучину, глубина которой составляла 18 и ширина от 6 до 12 километров. Через некоторое время передовые подразделения достигли восточной окраины села Кошница, зацепились за отдельные строения и завязали ожесточенный бой за его освобождение.
Гитлеровцы упорно сопротивлялись, так как им была обещана помощь. Примерно к 14 часам первого дня боя сюда переправились моторизованные подразделения 13 и 14-й немецких танковых дивизий, снятых, по-видимому, с участка обороны войск 8-й гвардейской армии, и с ходу брошены в бой против соединений 34-го корпуса, успевших к этому времени прорваться к излучине дуги. Контратаки вражеской мотопехоты были поддержаны сильными ударами артиллерии, реактивных минометов и авиации, которая господствовала в воздухе. Вскоре немцам удалось прорваться на внешних флангах 203 и 243-й стрелковых дивизий, части которых особенно глубоко втянулись в излучину реки. Противник стал теснить их, стремясь создать кольцо окружения. Жестокие кровопролитные схватки продолжались с переменным успехом до исхода дня 20 мая. Особенно жаркие бои проходили в районе села Кошница и за высоту 15,1. Последняя, находясь в самой горловине излучины, господствовала над всей местностью.
Должен сказать, что в боях за овладение излучиной советские воины проявили невиданный героизм и отвагу, первыми среди них были коммунисты. Это вынужден признать и гитлеровский генерал Фриснер, отмечая, что «советский солдат сражался за свои политические идеи сознательно и, надо сказать, даже фанатично»[3].
Во второй половине дня 14 мая, после очень напряженного боя, гитлеровцы были отброшены от высоты 15,1, которую они уже не раз пытались захватить. Получив подкрепление, они снова перешли в контратаку. Против шестидесяти бойцов 1038-го стрелкового полка (командир полка подполковник В. Н. Любко), которых возглавил помощник начальника штаба коммунист Владимир Русин, противник бросил свыше батальона пехоты, поддержанной штурмовыми самоходными орудиями и пикирующими бомбардировщиками. Цепи пьяных гитлеровцев двигались во весь рост, полыхая огнем из автоматов.
— Стрелять только по моей команде, — предупредил капитан Русин.